Шрифт:
Закладка:
– Странно Хиу Чин интерпретирует подобное предостережение. Я бы на его месте задумался не о переезде, а о том, чтобы вовсе свернуть свою мошенническую деятельность.
– Но он пока не собирается этого делать. Поэтому администратор Вика вроде как трудоустроена, но пока еще не работает. Наведаешься к ней домой, уверен, она будет там. Небось сладко дрыхнет перед новыми трудовыми подвигами.
Саня оказался совершенно прав. Виктория была дома. И появление сыщика у себя на пороге восприняла равнодушно.
– Петр мне уже звонил. Предупреждал, что если я хочу работать с ним и дальше, то должна правдиво отвечать на все твои вопросы. Только я не понимаю, ты кто такой?
Саша представился.
– Все равно не понимаю. Тебе чего от меня нужно?
– Доктор Хиу Чин ничего тебе не сказал?
– Нет. И не называй его так. Смех берет. Его же настоящее имя Петр Семенович. А Хиу Чин – это так, для простаков.
Себя девушка Вика явно считала очень умной и продвинутой. Но когда Саша показал ей фотографии, которые он сделал на месте убийства Бориса Захаровича, лицо у нее вытянулось. На лбу выступил пот. А в глазах заплескался страх. Из всех этих косвенных признаков Саша сделал вывод, что про убийство Бориса Захаровича опытный Хиу Чин своей помощнице по телефону ничего сообщать не стал. И для девушки это стало настоящим открытием. Очень неприятным вдобавок.
Виктория долго хватала ртом воздух. А потом упала на стул и залпом влила в себя целых три стакана холодной воды, которую ей подносил Саша. Глядя на то, как она жадно осушает стаканы, проливая часть воды на себя, как текут по ее подбородку, шее и груди струйки воды, а девушка их даже не замечает, Саша поверил в то, что она ничего не знала про убийство.
Утолив наконец свою жажду, Вика уставилась на Сашу. Глаза у нее были совершенно несчастные.
– Что? Как? Где это с ним случилось?
– Присмотритесь получше. Не узнаете обстановку?
Вика снова взглянула.
– Это у него дома! – воскликнула она. – То есть не дома, но…
– Не утруждайтесь, я понял. Вы там часто бывали?
– Не часто, но регулярно. В среднем раза два в неделю Боря меня возил к себе. Но вы не должны меня осуждать. Боря настоящий мужчина… был. А жена у него сухая селедка. Ни ласки она ему не давала, ни тепла, вот он и стремился ко мне. Любил он меня, вот что!
– И жениться обещал?
– Нет, жениться никогда не обещал. Он ведь женат был. И с женой своей разводиться не собирался. Но жену свою он не любил, а меня любил!
– И что вас связывало помимо этой огромной любви?
– А что еще? Ничего. Этого вполне достаточно нам было.
– Хотите сказать, что и никаких поручений Борис Захарович вам не давал?
– Каких еще поручений?
Но глаза у Вики внезапно из несчастных сделались пустыми и наглыми. Она приготовилась к откровенному вранью. И Саша счел своим долгом предупредить девушку:
– Мы не знаем, кто убил Бориса Захаровича и почему. Но не исключено, что та же участь ждет всех тех, кто ему помогал в делах.
– Ой! Я не хочу умирать!
Видя, что девушка «поплыла», Саша пустил в ход все свое красноречие, чтобы убедить Вику в том, что единственный для нее шанс уцелеть в этой заварушке – признаться в содеянном.
– Но я же ничего такого не делала!
– Кровь сдать на аллергопробы вы своей клиентке предложили?
– Ну, предложила. Так что же тут такого?
– И когда она вам пробирки с кровью привезла, вы их куда отвезли?
– В клинику. В приличную! Там очень хорошо анализы делают.
– А результаты анализов вы кому отдали?
– Клиентке и отдала.
– И даже копии результатов себе не оставили?
– А мне они зачем?
– Чтобы отдать их вашему любовнику – Борису Захаровичу.
– Ничего я ему…
Саша начал подниматься со своего места.
– Стойте. Куда же вы? – испугалась Виктория.
– Вижу, что разговора у нас с вами не получится. А затем прощайте. Будет очень жаль, когда в следующий раз мы с вами увидимся, если вы будете в таком же виде.
И Саша снова сунул Виктории под нос фотографию, на которой Борис Захарович возлежал в луже собственной крови. Вика задрожала.
– Не надо! Не показывайте его! Мне страшно!
– Страшно вам будет, когда к вам придет убийца. Хотите, чтобы с вами сотворили то же самое?
На лице Виктории отразился настоящий ужас. Саше даже стало стыдно, что он так запугивает девчонку. Но, с другой стороны, иначе нельзя. Добровольно Вика о своих махинациях нипочем говорить бы не стала.
– Ладно, я признаюсь! Да, я отдала копии результатов Боре! Но он же их оплатил из своего кармана! Дал мне деньги на все анализы. Было бы справедливо, чтобы он получил доказательства того, что я эти деньги использовала по назначению, а не присвоила себе.
– А зачем Борису Захаровичу вообще понадобилось заказывать это исследование?
– Он мне не объяснил.
– Не может такого быть.
– Ну, он мне что-то сказал, что хочет порадовать своего приятеля, чьей матерью и являлась эта клиентка. Сказал, что задолжал ему некоторую сумму, приятель брать деньги назад не хочет, в благородство играет. Вот Боря и решил вернуть тому деньги таким образом.
– Весьма оригинальным. Скажите, такой альтруизм был в характере Бориса?
– Чего?
– Ну, вас ничего не удивило в его просьбе?
– Дураку ясно, что вранье это. Борис такой жук был, лишней копейки нигде не переплатит. И общался с такими же, как он сам. Не принято в их среде что-то кому-то прощать. А уж чтобы долг вернуть, который назад не требуют, это вообще ни в какие рамки не лезет! Брехня! Но мне-то что с того? Он меня попросил с этими анализами заморочиться, я так и сделала. Все-таки не чужой человек…
