Шрифт:
Закладка:
С этими словами он вышел и исчез в темноте, а Джиллиан поняла, что бразды правления перешли в ее руки. Теперь она может ему позвонить. Или забыть все как кошмарный сон.
– Точно? – спросил Том. – Ерунда, ты уверена?
Джиллиан кивнула.
– Пойдем спать, – сказала она.
Четверг, 10 декабря
– Найти покупателя на дом будет не так просто.
На Люка Палма Энн вышла через подругу, и он без лишних возражений приехал в ее лесное имение под Танбридж-Уэллс из Лондона. Рынок недвижимости переживал не лучшие времена, поэтому риелторы радовались любой возможности заработать.
Теперь Люк Палм стоял посреди ее кухни, судя по лицу, впечатленный увиденным. Он не ожидал найти старый дом таким уютным и со вкусом обустроенным. Энн зарделась от гордости, как и всегда, когда изумленные гости бродили по комнатам. Все это сделано их с Шоном руками, и признание людей со стороны – заслуженная награда. Жаль только, Шон не успел ею насладиться.
– …но я должен признать, – продолжал агент, – вы сделали из него настоящую жемчужину.
– Мой муж осуществил мечту своей жизни, когда купил и перестроил этот дом, – объяснила Энн. – Мы вложили в него много труда и сил.
– Это видно, и все же… я о его местонахождении…
– Понимаю, – кивнула Энн.
В конце концов, именно по этой причине она и собиралась оставить этот райский уголок. Слишком далеко от людей.
– Да, это и заставило меня к вам обратиться, – грустно кивнула она. – Мы с мужем собирались провести здесь старость, но теперь я одна и мне одиноко.
Энн ни разу не усомнилась в правильности решения, принятого позапрошлой ночью. И все-таки одно дело – строить планы, и совсем другое – решиться на первый шаг в их осуществлении.
– Я тоже не смог бы жить здесь один, – неожиданно признался Люк Палм. – Думаю, вы поступаете правильно. Помимо прочего, одной посреди леса… это небезопасно.
– Что вы имеете в виду? – испуганно спросила Энн.
Она не стала рассказывать Люку Палму ни о странной машине под ее окнами, ни о бегающих по стене подозрительных лучах.
– Ну, если с вами что-нибудь случится, об этом никто не узнает. Скажем, вы можете упасть и лежать со сломанной ногой на лестнице, не имея возможности дотянуться до телефона. У вас нет соседей, до которых можно было бы докричаться.
– Ах, это… – Энн облегченно улыбнулась.
– Не говоря о том, сколько опасных психопатов бродит сейчас не только в городе, но и в его окрестностях.
Энн снова напряглась. Она предпочла бы услышать от него что-нибудь другое, пока не съехала отсюда. Что оснований для беспокойства нет. Что вероятность стать жертвой маньяка, преследующего одиноких женщин, один на миллион и не стоит понапрасну нагнетать истерию. Энн не нравилось, что люди со стороны разделяют ее страх. Подруга, которой Энн звонила по поводу агента, отреагировала в том же духе: «Ну наконец ты не будешь одна куковать посреди леса, как приманка для грабителей».
«Спасибо, – мысленно ответила агенту Энн. – Ваши слова гарантируют мне спокойный сон на ближайшую и последующие ночи, пока я не найду себе более подходящего жилья».
– Это скорее для большой семьи, – продолжал Люк Палм. – Или для тех, кто держит много животных. А вам я посоветовал бы сменить стиль жизни.
Во время обхода дома он много снимал на камеру и что-то отмечал в блокноте. Сказал, что это для рекламы.
– Как только возможные покупатели объявятся, немедленно дам вам знать. Конечно, кто-то из них захочет осмотреть всё на месте…
– С этим никаких проблем, – ответила Энн. – Я всегда дома. Только предупредите заранее.
Риелтор ушел довольный. Он рассчитывал на заброшенную лачугу – и неожиданно попал в сказочный замок посреди леса. Когда Энн провожала его, в сгустившихся сумерках кружили белые снежинки.
– Вы смелая женщина, – сказал на прощание Люк Палм. – И все-таки не забудьте хорошенько запереть все двери.
– Я делаю это, – ответила Энн. – Но разве от всего застрахуешься…
Фигура Люка Палма быстро исчезла за кустами на садовой дорожке. Энн старалась казаться бодрей, чем была на самом деле.
В минувшую ночь не было ни звука мотора, ни подозрительных лучей на стене, но это лишь усилило ее беспокойство. Энн больше не верила ни в то, что подозрительные явления не более чем плод ее воображения, ни в то, что все разрешится само собой. Тот, кто ее подстерегал, никуда не делся, только затаился на время. Притом что Энн по-прежнему не догадывалась, кто это мог быть и какие цели преследовал.
Просто Энн не покидало ощущение, что ее держат на мушке. И это заставляло ее по-иному воспринимать окружающий мир. Деревья в саду будто сблизились и угрожающе стонали под ветром. Вдруг заскрипели половицы в доме, почему Энн раньше этого не слышала? Пропасть, отделявшая ее от мира людей, стала еще глубже.
Энн тщательно заперла дверь и вернулась на ярко освещенную кухню. На столе стояли свечи, а на окнах она развесила гирлянды с разноцветными лампочками. Должно быть, сегодня ее дом смотрелся особенно уютным снаружи, но кто мог это видеть? Энн отмахнулась от этой мысли. О том, кто мог это видеть, лучше было не вспоминать.
Она поставила воду на чай и занялась буклетами, которые оставил Люк Палм. Предложения квартир в Лондоне – к этому стоило присмотреться внимательнее.
– Мне действительно есть что вам предложить, – говорил агент по недвижимости. – Светлые, просторные квартиры с красивыми, солнечными балконами. Вот фотографии… У вас еще будет возможность рассмотреть их в спокойной обстановке. Можем встретиться уже на следующей неделе.
«Мой первый самостоятельный шаг», – подумала Энн. Ей было двадцать шесть лет, когда они с Шоном поженились, с тех пор все решения принимали вместе. И вот теперь Энн одна выбирает квартиру своей мечты, в районе, который приглянулся ей, и только ей. И обустроит ее по своему вкусу. Энн охватил почти забытый дух радостного возбуждения. Она налила себе чаю и зажгла свечи. Энн размышляла о будущем, разглядывала снимки, изучала планы этажей и пила чай. Не хватало бокала шампанского, чтобы ощущение праздника стало полным. Но это ближе к ночи.
В этот момент Энн впервые услышала этот звук. В мире, где она жила, тишина никогда не бывала абсолютной. День и ночь ее полнили разнообразные шорохи, скрипы, стуки и трели, которые давно отложились в сознании Энн. Но этот звук был другой, и он заставил ее
