Джок сунул мне в руки чашку. В этот раз я выпила сверх меры крепкий чай без возражений.

– Обвинил вас в убийстве, а? – посочувствовал наш повар.

Я кивнула, не вполне доверяя голосу и боясь, что начну всхлипывать.

– И нас всех тоже. Меня, Сьюзан, Мерри и Маклеода. Кто знает, как он обошелся с теми наверху, но нам устроил взбучку еще ту, – посмеиваясь, сообщил Джок.

– И вам? – потрясенно выдохнула я.

– Да, отлично работает метод. Все дела закрывает на раз. Признаний море. И мне состряпал неплохую историю. Будь это я, непременно бы раскололся.

– Но он столько знал обо мне…

– Мастер своего дела, – с некоторым уважением отозвался Джок.

– Мне он напомнил гадалок с ярмарок, – подала голос Мерри, и в ответ на мой озадаченный взгляд пояснила: – Ну, знаешь, предсказывают судьбу и будто знают все-все про тебя. А на самом деле это просто фокусы, они вытягивают из тебя информацию так, что ты даже не замечаешь.

Я покачала головой.

– Нет, он в самом деле знал то, чего я ему не говорила.

Сьюзан пожала плечами.

– В таком случае кто-то, должно быть, ему рассказал. А теперь не зевай, нам подавать обед, сидит там инспектор или нет.

– Он будет с ними обедать? – спросила Мерри.

– Нет, не будет, – ответил появившийся в дверях Рори. – Инспектор, – с явным отвращением в голосе произнес он, – пообедает в библиотеке вместе с сержантом. Холодных блюд будет достаточно, Джок, больше ничего готовить не нужно.

– Как скажете, – широко усмехнулся Джок.

День тянулся привычно и скучно, что так не соответствовало настоящему положению вещей. С Бертрамом мне удалось поговорить лишь к вечеру. Войдя в кухню в пальто, он принялся делать мне тайные, как он думал, знаки встретиться с ним на улице. К счастью, в кухне был только Джок, но он был занят бульоном к обеду, по поверхности которого еще пока, к сожалению, плавали пятна жира.

Бертрам ждал меня в огороде, перепрыгивая с одной ноги на другую. «Уши» твидового кепи были опущены, скрывая бóльшую часть его отвратительной бороды.

– Пойдем в лес, – предложил он, беря меня за руку.

– Если это так необходимо.

Только когда из дома нас увидеть было невозможно, Бертрам сбавил шаг.

– Этот чертов инспектор обвинил меня в убийстве мисс Флауэрс! – воскликнул он.

– И всех слуг тоже. Хотя удивительно, что он использовал ту же тактику с вами.

– Предположил, что у меня с этой женщиной интрижка! – нарочито содрогнувшись, пожаловался Бертрам.

– А вы ничего не рассказывали ему про меня и Рори?

– Бог с тобой, Эфимия, я же не доносчик. Это еще в школе из тебя выбивают, – помедлив, добавил он, и я слегка улыбнулась.

– Так что с ней случилось, как думаете?

– Если бы ты не нашла карты в ее комнате, я бы решил, что глупая девица умерла от холода. Подумать только, полезть в озеро, когда мы так далеко на севере, еще и зимой!

– Инспектор про карты знает? – спросила я.

– Если ты ему не говорила, то, думаю, нет.

– Рассказать?

– Тогда единственное, что его будет волновать, так это зачем ты полезла к ней в комнату. Кроме того, карты, вероятно, попадают под правительственный акт о неразглашении. – Он почесал бороду под шапкой. – Кроме того, если собираешься сообщить кому-то о том, что подписала этот договор, то это тоже запрещено им же.

– Но это просто смешно! Значит, если инспектор ничего не подписывал, то не сможет расследовать целую версию.

– А спросить его мы не можем, – вздохнул Бертрам. – Но, сказать по правде, хотя его явно предупредили о проходящей здесь встрече, он тщательно избегал этой темы при допросе. Так что вряд ли он что-то подписывал, иначе бы такой проблемы не было.

– Но что, если ее убили из-за карт?

– Не уверен, – задумался Бертрам. – Согласен, весьма вероятно, что она, не имея на то прав, передавала или продавала информацию, но как ее могли из-за этого убить? Если человек из министерства узнал об этом, то у него достаточно возможностей избавиться от нее где-то еще.

– Возможно, она угрожала выдать получателя информации, и они ее убили.

– В таком случае она тоже должна была себя выдать, – покачал головой Бертрам.

– Может, тогда это все же смерть от несчастного случая.

– Но непохоже, ты согласна? Мы уже не первый раз сталкиваемся с этим и можем отличить, когда что-то не так.

– Верно, – согласилась я. – На роль главного подозреваемого очень подходит Рори, пытающийся сорвать строительство Кильского канала.

Бертрам вдруг прижал палец к моим губам и лихорадочно осмотрелся.

– Ш-ш-ш, – тревожно скомандовал он.

В голове мелькнуло, что этим пальцем он чесал бороду, и я поспешно отвела его руку от себя.

– Я не считаю, что он это сделал…

– Не в этом дело, – раздраженно прервал меня Бертрам. – Ты не должна упоминать… упоминать… о том проекте с водой. Мы не должны были об этом узнать. Понятия не имею, вдруг уже само знание считается предательством?

– Чертов Фицрой! – не сдержалась я.

– Эфимия! – возмутился явно пораженный Бертрам.

– Он отправил нас сюда, ничего не объяснив, мы даже не догадывались, что происходит.

– Думаю, в этом и был план, – мрачно ответил Бертрам. – Полагаю, Фицрой надеялся, что мы послушаемся и не будем задавать никаких вопросов, а только выполнять его поручения.

– Он нас совсем не знает.

– Точно, – усмехнулся Бертрам. – Но я беспокоюсь за Рори. Не о том, что он мог кого-то убить, а что может что-то натворить.

– Но они же не станут на самом деле… правда? – спросила я. – Лично мне это кажется безумной идеей.

– Это было бы невероятным достижением инженерии, – сказал Бертрам, его глаза блеснули в темноте. – Если бы не обстоятельства, я был бы рад увидеть конечный результат. Но нет, – пожал плечами он. – Не представляю, как правительство может выделить деньги на строительство и того, и другого одновременно: мне кажется, им придется выбирать между новым флотом и вторым вариантом.

– Вам бы стоило объяснить это Рори.