Анна 

Мы ничего друг другу не обещали. Демьян неоднократно говорил о том, что у него есть ко мне влечение, ему нравится моя внешность и то, как я веду себя во время секса. Его притягивает неопытность, он чувствует своё превосходство и желает обучить меня... Этому. 

Но сексуальное притяжение - не тот параметр, из-за которого люди связывают свои жизни. 

Я же... Я стала зависима от его грубости и власти, которую он надо мной имеет. Мне нравится подчиняться именно ему и нравится, когда он смотрит на меня как на драгоценность. Но, к сожалению, кроме секса и работы нас больше ничего не связывает. 

Да, он рассказал о своей жизни. Но рассказал так, что я вроде бы и понимаю о чем идет речь, а представить не могу. Никакой конкретики. В этом плане я понимаю, что не могу требовать от Власова честности, когда сама о себе ничего не рассказываю, даже на вопрос про увлечения не смогла ответить. 

Ну, а что я могла сказать? У меня нет никаких увлечений, потому что все детство я была игрушкой родителей, а в шестнадцать уже не было времени на себя, приходилось думать о том, что нравится дочери? 

Вчера я спросила, что нас ожидает дальше, когда он обучит меня всему, что ему нравится. Именно на секс он делает большой акцент в наших отношениях. 

Ничего. 

Не знаю, какого ответа я ждала, но "ничего" было полной неожиданностью. 

Мне стыдно. Перед собой, за такое отношение к собственной душе и сердцу. Стыдно за пустые надежды и боль, которую я пытаюсь отогнать каждый день. 

И мне очень стыдно перед Златой. Как бы я ей не дорожила, я продолжаю бояться её также сильно, как и в первые месяцы после родов. 

Первое время я даже к кроватке подходить боялась, а крики и вовсе вводили в состоянии транса. Боюсь, что она станет такой же как и я. Эта дерганность, ненормальная привязанность к людям и ненависть к себе... 

У Златки не было такого, чтобы её запирали в комнате за разбитую кружку или, не дай Боже, били, но... Она видит, как меня переодически накрывает эмоциями. Она чувствует мою нестабильность. 

Я боюсь. Нет, я в ужасе от того, что моя дочь может из-за плохого примера в детстве приобрести какие-то проблемы в будущем. Злата никогда не спрашивает про отца. 

Боится. 

Однажды, она задала этот вопрос сразу после моего приступа и я накричала на неё... Потом я пыталась объяснить, что мне было плохо, что я не контролировала свои эмоции, но внутренний зажим уже появился в маленькой головке. 

А теперь... Её отец сидит рядом со мной и никто в данный момент даже не подозревает об этом. 

- Приехали. - спокойно произносит Власов и кладет руку мне на бедро, ощутимо сжимая его, чем выдергивает меня из мыслей. - Задержишься на несколько минут? - заторможенно киваю и оборачиваюсь к Баб Вике. 

- Ба, ты иди, я... - она, не дослушав меня, махает на нас рукой и начинает выбираться из машины. 

- Да поняла я, только при ребёнке не вздумайте "разговорами" заниматься, поняли? - грозно смотрит сначала на меня, а потом и на Демьяна. 

- Ба! - но она уже не слышит. - Прости. 

Он молча рассматривает меня, а потом поворачивается к Злате и задает вопрос, которого я поёжилась: 

- Почему не рассказала? 

- Ты не спрашивал про детей. - пожимаю плечами и прикусываю нижнюю губу. 

- Я столько раз спрашивал о том, чем живёшь и чем увлекаешься, но ты ни разу не ответила. Даже на один вопрос. - он начинает заводиться, это чувствуется по голосу. - Ни разу, Анна. Ты мне не доверяешь? 

Я молчу. 

Я даже себе не доверяю. 

- Ты узнал сейчас, что дальше? - я упрямо смотрю ему в глаза. - Что тебе дала эта информация? Стало легче, а? 

- Не зли меня, Анюта. - он хватает меня за горло и несильно сжимает. 

- Что ты сделаешь, Власов? Это моя жизнь и мне решать, кому рассказывать, а кому нет. - ударяю его по руке и дергаю ручку двери, намереваясь завершить диалог и покинуть машину. 

- Сядь. - он хватает меня за руку и дергает на себя. - Когда я говорю, ты слушаешь, поняла? - тихо, вкрадчиво произносит мужчина и снова хватает за горло, до боли сжимая его. - Не знаю, что происходит в твоей голове, но запомни одно, со мной не стоит играть в игры. - он резко отстраняется и хватает руль обеими руками. 

Что за дебильная привычка хватать меня за горло? Он так привык со всеми общаться или это мне так везет? 

Страха нет. В голове только одна мысль: 

Хоть бы Злата не проснулась. 

- Сколько ей? - уже гораздно спокойнее спрашивает мужчина после нескольких минут молчания. 

- Семь. - я потираю горло и оборачиваюсь к спящей дочери. 

- А тебе? 

- Двадцать три, Власов. Мог бы хотя бы резюме прочитать. - печально усмехаюсь. 

- Мог, но не стал. - потому тебе все равно, да? - Где её отец? 

- Не знаю. - пожимаю плечами. - Он считал меня шлюхой на одну ночь. - мужчина поворачивается и начинает рассматривать меня так, словно впервые увидел. 

- А ты не стала переубеждать? - понятливо уточняет. 

- А я не стала переубеждать. - пристально смотрю на него. Помнит или нет пьяную девчонку из бара? 

- Почему не сделала аборт? - протягивает руку и дотрагивается до покрасневшего участка на коже. - Прости. - киваю. 

- Не смогла. После ситуации с отцом... - запинаюсь и одергиваю его ладонь. - Мне показалось, что ребёнок - это шанс на новую жизнь. Я не смогла убить её, Демьян. Не смогла, понимаешь? 

- Почему тебе так трудно рассказывать о себе? 

Он наклоняется и целует меня, прикусывая нижнюю губу. Его рука тянется ниже, забирается под платье и отодвигает ткань трусиков. По коже сразу пробегают мурашки и Демьян это замечает. Проталкивает палец дальше, а из моего горла вырывается тихий стон, который он заглушил поцелуем. Моя рука тянется к его джинсам и сжимает эрегированный член. Не знаю, сколько это продолжалось, но на меня внезапно словно ведро воды вылили. 

Моя дочь спит рядом. Боже, чем я занимаюсь? 

- Не надо, Демьян. 

Я отскакиваю от мужчины, поправляю одежду и открываю дверь машины. 

- Почему мне приходится вытаскивать из тебя каждое слово по крупицам? - недовольно спрашивает, разглядывая меня. 

- А почему тебе нужен только секс и моё подчинение? - паррирую и открываю заднюю дверь. 

- А чего ты ожидала? 

- Действительно, чего? - грустно усмехаюсь и отдаю все своё внимание ребёнку, предпочитая игнорировать пристальные взгляды. - Милая, просыпайся, мы приехали.