— Вы там себе запишите, в протокол, что я не виноват, — на всякий случай сказал он сидевшему рядом полицейскому и через некоторое время задремал, откинув голову назад. Во сне рот его непроизвольно открылся, и кончики усов смешно подрагивали в такт дыханию.

«Счастливчик!» — мог подумать Боря, но он этого не видел. В наклоненном состоянии он мог видеть только часть его кителя, брюки и начищенные ботинки. От такой неестественной позы у Бори затекла шея и пот лился ручьем, поэтому вместо «Счастливчик!» он подумал: «Боже, помоги мне!».

— Че тут у вас? — словно в ответ на его молитву раздался басистый голос сверху, заставив Борю от неожиданности вздрогнуть и разжать челюсть.

— Клин клином, кажись… — отвечая подошедшему травматологу, почесал затылок второй полицейский.

Спасенного старшину разбудили толчком в бок. От счастья он кинулся обнимать всех подряд, включая Бориса.

На море следующим рейсом они летели вместе, и Боря взахлеб рассказывал старшине о сбитых вражеских танках. Пусть и в компьютерной игре, но все равно…

В иллюминаторе виднелись пушистые и розовые от заката облака, но новоиспеченным друзьям в этот раз на иллюминатор было плевать.

Карты. Деньги. Два орла

Гиви и Гоча смотрели на ночной светящийся вдалеке Кремль, раскрыв рты. После их маленького горного села Ушгули, Москва казалась им другой планетой.

— Наша Шхара все равно лучше, — вспомнив белоснежные горные виды, резюмировал старший брат, Гиви, и сердце его защемило в тоске по просторам, по матери, лошадям и огромному, мохнатому, вечно нечесаному псу Алико.

— Ай, ну тебя! — беззлобно толкнул его в плечо младший, Гоча. В отличие от Гиви, он не умел тосковать. Горячее сердце его жаждало новой жизни и приключений.

Несмотря на позднее время суток, на Софийской набережной было полно отдыхающих. Лето в самом разгаре. Заслышав девичий смех и стук каблучков по асфальту, Гоча развернулся. Компания девушек разных возрастов и типажей, смеясь и бурно что-то обсуждая, прошла мимо, обдав братьев шлейфом разнообразных летних женских духов.

— Смотри, какие козочки ходят! — шепнул Гоча, улыбаясь широкой улыбкой.

— Зачем тэбе козочка, ты же орел, — случайно услышав разговор, к братьям направлялась молодая красивая цыганка — Хочешь, погадаю? Всю правду расскажу! Какая дэвушка тэбя ждет, вай! Огонь а не дэвушка…удержишь ли такую…

Гиви состроил недовольную гримасу и хотел было уйти, а сияющий Гоча уже протянул левую руку для гадания. В правой он держал кожаную борсетку.

— Нет, — цыганка тряхнула копной длинных черных кудрей и достала из кармана своей цветастой юбки колоду старинных карт — Тяни. Двумя руками.

И рассмеялась заливисто после того, как он сунул борсетку подмышку:

— Да давай сюда сумку свою, подержу, никуда она не денется…

Не успел Гиви предостеречь брата, как Гоча по наивности отдал цыганке борсетку. Цыганка рванула с места, словно гепард, и побежала в сторону Фалеевского переулка. Растерявшись, Гоча не сразу сообразил, что надо броситься в погоню, а когда побежал догонять, цыганка уже скрылась из вида.

— Олень ты, а не орел! — запыхавшийся от бега Гиви догнал Гочу и хлопнул ладонью по затылку — Там все наши деньги и документы!

Они огляделись. Невдалеке виднелся сквер и статуи детей с завязанными глазами.

— Вот и ты как слепой, — ворчал Гиви — Стоит только девушке рядом появиться…ничего больше не видишь и не понимаешь!

Гиви сплюнул в сторону и выругался на сванском диалекте. Гоча молчал, стыдливо опустив голову.

— Хорошо хоть телефон в кармане ношу… — Гиви достал из кармана мобильный телефон и позвонил одному из московских приятелей, с которым когда-то служил в армии — Руслан, дорогой! Извини, что поздно. Как поживаешь, брат? Слушай, тут такое дело…

Он отошел, чтобы поговорить. Гоча, как провинившийся школьник, не вмешивался и ковырял носком ботинка бордюр. Вдруг у его ноги блеснуло что-то круглое. Монетка. Гоча поднял ее.

«Если выпадет орел — я останусь в Москве» — загадал он, вертя монетку между пальцами. Подкинуть не успел, впереди мелькнула знакомая цветастая юбка.

— Гиви, это она! — закричал Гоча — Хватай ее!!!

И кинулся ловить воровку. Настиг в прыжке и хватанул за первое, что попалось под руку — шикарные черные кудри. Кудри оказались париком и грустно повисли у Гочи в руках.

— Ай! Что за…?! — Лже-цыганка обернулась и вырвала парик обратно. Это была другая девушка, просто одетая похоже. Если бы не смешной потрепанный миниатюрный рюкзак с брелками, со спины не отличить.

Гоча так и застыл на месте. Как завороженный смотрел на светлые, рассыпавшиеся по плечам, волосы девушки, на милый вздернутый носик и синие глаза. Ни одна река в их родной Сванетии не имеет такой синевы.

— Простите моего брата, мы проездом из Грузии, нас пять минут назад цыганка обокрала, — сказал подоспевший Гиви.

— А, это… — девушка указала на свой парик, сунула его в рюкзак и сказала уже дружелюбнее — Я не цыганка, я артистка. Уличными выступлениями подрабатываю. Что у вас украли?

— Все, — вздохнул Гоча. В эту минуту он был похож на большого ребенка, у которого отняли велосипед.

Перед такой непосредственностью было сложно устоять. Девушка достала из рюкзака несколько смятых сторублевых купюр и улыбнулась смущенно.

— Возьмите… на такси до ближайшего отделения полиции должно хватить.

— Что вы! Не нужно! — теперь уже смутился Гиви, а Гоча соображал, как бы выспросить у артистки имя. Гиви пояснил:

— Я позвонил другу. Нам помогут. Спасибо!

А Гоча ляпнул невпопад:

— Можно вас проводить?

Гиви закатил глаза. «Ну, как можно быть таким простым?!» — подумал он, едва сдержавшись, чтобы от досады не хлопнуть себя ладонью по лбу или не влепить брату очередной подзатыльник.

Девушку, на удивление прямолинейность Гочи не испугала. Она смотрела на него так же просто и открыто, словно знала тысячу лет. Синие глаза встретились с глазами цвета зеленого чая. Одни заволновались как море, в других вспыхнули солнечные лучики.

— Ну, проводите, если никуда не торопитесь…до остановки, — она скользнула смеющимся взглядом по веснушкам на его лице. «Разве у грузинов бывают веснушки?».

— Не торопимся. Меня, кстати, Гоча зовут, — улыбнулся довольный Гоча — Я из Сванетии, это область на северо-западе Грузии, слышали о такой?

— Честно говоря, первый раз слышу. Я Оля.

Окрыленный Гоча с удовольствием принялся рассказывать о родном крае. Они пошли в сторону остановки, напрочь забыв про Гиви. Тот плелся позади на расстоянии нескольких метров и с удивлением отмечал, что на улице как-то посветлело. До рассвета еще далеко. Может, это так светит от этих двоих?

Он