Впервые, после того как его господин был опозорен, Накадаи не знал, что делать.

Поселился он в скромной гостинице. На третий день засиделся допоздна, полируя при пламени свечи свою катану. Равномерные движения вверх-вниз тканью по кривому клинку помогали привести мысли в порядок.

Вдруг снаружи послышались шаги, кто-то шел по главной улице. В этот час большинство жителей спали, и шаги отдавались в ночи гулким эхом. Они приближались к гостинице.

Через несколько мгновений тень женской фигуры, неровная в колеблющемся пламени свечи, упала на бумажную ширму, закрывающую вход в номер Накадаи. Тень протянула руку, и ширма отодвинулась в сторону.

На пороге появилась Акеми. Она опустилась на колени.

– Простите меня за вторжение в столь поздний час, Дорагон Кокоро, но мне необходимо с вами поговорить.

Накадаи скрипнул зубами. Именно так – Сердцем Дракона – Чо представил его жителям городка, и ему не нравилось, что прозвище тут прижилось. А еще ему не нравилось, что к нему вторгаются без спроса. Но Акеми впервые заговорила в его присутствии, так что он кивнул, убирая меч в ножны.

Акеми встала, задвинула ширму, шагнула к нему и, низко кланяясь, вновь опустилась на колени.

– Хочу попросить вас решить дело в пользу моего отца.

– Да, но ведь обманули не только вас, – возразил Накадаи. – Почему Кейко должна пожертвовать собой ради вас?

Неожиданно глаза Акеми из бледно-голубых превратились в угольно-черные.

– Потому что, о могущественное Сердце Дракона, я не оставляю вам выбора. – С каждым словом голос Акеми менялся, приобретая какое-то странное звучание.

Накадаи вскочил на ноги и выхватил клинок. Вместе с голосом переменилось и лицо Акеми. В нем появилось что-то не вполне человеческое.

– Кто вы? – спросил Накадаи.

– Я демон, натравливающий жителей этого городка друг на друга. Просто так, ради забавы. Превращать во врагов тех, кто доверял друг другу, – это просто замечательно. – Голова Акеми раскачивалась из стороны в сторону. – Но эти крестьяне все портят! Вместо того чтобы расколоться на два лагеря, выбирая, на ком должен жениться этот жалкий хорек Широ, они послали за помощью к даймё. Но тут я нашел вас! – На лице Акеми появилась гримаса, которую только с большим трудом можно было назвать улыбкой. – А теперь я собираюсь сделать кое-что, что позволит мне не только позабавиться. И вы мне в этом поможете.

Накадаи сжимал в руках катану, но в атаку пока переходить воздерживался.

– Я ни за что не стану помогать демону, если, конечно, вы и правда демон.

– Да ну? И что же тогда вы будете делать? – скрипучим, как гравий под ногами, голосом проговорил демон. – Наброситесь на меня? Но ведь тогда вы причините вред бедной беззащитной Акеми! Местные жители проклянут вас, убийцу невинной женщины.

Накадаи с трудом удерживался от того, чтобы не наброситься на демона, но все-таки сохранял выдержку и не мешал ему говорить.

– В один прекрасный день вы мне понадобитесь, – продолжал демон голосом, лишь отдаленно напоминающим голосом Акеми. – Это будет не скоро, но когда этот день настанет, мне потребуется герой. – Черные глаза впились в Накадаи. – Вы хоть представляете себе, как трудно найти настоящего героя, особенно в наши жалкие времена? Когда я, просто чтобы чем-то занять себя, переселилась в Чо и притворилась, что направляюсь к даймё, надежда на то, что удастся найти настоящего мужчину, почти оставила меня. Но увидев вас в убежище, я поняла, что нашла героя. А дальше оставалось только завлечь вас сюда, и уж это было проще простого.

– Я не собираюсь участвовать в осуществлении ваших планов.

– А вашего участия и не требуется, – усмехнулось существо, вселившееся в Акеми.

Не успел ронин произнести хоть слово, как одержимая демоном Акеми начала срывать с себя одежды. Потом демон ударил ее головой о столб, поддерживающий потолок.

Акеми вскрикнула и стала кричать, не умолкая. Сердце Накадаи упало, он понял, что не в силах справиться с происходящим. У него оставалось всего несколько секунд, прежде чем эти крики услышат. Единственное, что он мог сделать, – это ждать, когда придут люди, и все им объяснить. Либо повести себя как трус и сбежать.

Но сделать это ему не позволяла честь.

Снаружи послышались шаги. Дверь в гостиницу распахнулась, и с полдесятка мужчин в ужасе уставились на Накадаи, стоящего с обнаженным мечом, и Акеми, лежащую на полу, обнаженную и истекающую кровью.

Среди прибежавших на крики был и ее отец. Он окликнул дочь по имени и опустился рядом с ней на колени, осторожно касаясь раны на ее голове и отирая кровь с лица.

– Что ты сделал с моей драгоценной дочерью?

Всхлипывая, демон, чьи глаза обрели естественный цвет, ответил голосом Акеми:

– Я хотела уговорить его решить спор в нашу пользу, а он накинулся на меня! – Она приподняла голову и с ненавистью посмотрела на Накадаи. – Сказал, что я недостойна быть невестой, а после того как он сделает свое дело, никогда и не буду.

Отец Акеми круто повернулся к Накадаи.

– Ты изнасиловал мою дочь?!

Другой из местных жителей подхватил:

– Мы думали, Дорагон Кокоро – человек чести! А ты, оказывается, просто грязный мерзавец-ронин!

– Я не трогал вашу дочь, – сказал Накадаи, понимая, что любые оправдания бесполезны. – В нее вселился демон.

Снова раздался голос Акеми:

– Он лжет!

– Кончено, лжет, – сказал ее отец и повернулся к мужчинам, толпившимся у двери. – Хватайте его!

Накадаи не стоило никакого труда отразить нападение. В конце концов, это были всего лишь крестьяне. Он легко мог убить всех шестерых, а вместе с ними и Акеми, и сбежать. Но кровь невинных никогда не оскверняла его меч. Не осквернит и сейчас, пусть даже это будет стоить ему жизни.

Он понял, что судьба его была решена, еще в тот самый момент, когда демон появился в его комнате, приняв облик Акеми. А может, и раньше – когда он спрятался от дождя в укрытии.

Так что он позволил схватить себя, отобрать катану, связать и отвести на городскую площадь. По дороге, разбуженные суматохой, к процессии присоединились другие жители городка. Накадаи привязали к столбу, поставили рядом стражников. Но им не о чем было беспокоиться – Накадаи с достоинством ожидал наступления рассвета.

К утру на площади собрался весь городок – вершить правосудие. Отец Акеми рассказал всем о том, что Дорагон Кокоро сотворил с его дочерью, и закончив, плюнул в пыль себе под ноги.

– Кто-нибудь хочет выступить в защиту этого ронина? – спросил он.

Никто не произнес ни слова.

Чувствуя, как веревки впиваются в связанные за спиной руки, Накадаи оглядел толпящихся на площади людей. В их глазах он читал отвращение при мысли о том, что он сделал с Акеми, и разочарование, что поступки Сердца Дракона настолько не соответствуют его репутации. Ему хотелось рассказать правду, но он понимал, что это не поможет.