войн, они не испытывали голода, возможно даже не было преступности. Мы не видели этого в их рисунках, они не фиксировали это в своей истории. Мне кажется, они просто начали деградировать, нельзя развиваться без факторов, которые толкают вас на это, – с улыбкой на лице сказал Ричи.

– А что, если они просто не хотели рисовать негативные моменты своей жизни. Вдруг так совпало в их культуре? – поинтересовался Миг.

– Ну как бы ни было, мы видим итог того, что в один момент они все решили избрать такой исход. Город сможет простоять еще несколько тысяч лет, но вот нашивки уже в плачевном состоянии. Похоже структура всего на этой планете отличалась от нашей, ни единого скелетика крупного существа, – произнес Ричи и лег на песок, готовясь ко сну.

– Ладно, хватит, надо отдохнуть, – залезая в Пуф, бормотал Миг.

Когда Хорс скрылся и на небе начала хозяйничать ночь. Ученые пошли к месту захоронения и увидели огромную кучу нашивок, растасканную буром на несколько десятков метров. Сама машина стояла разряженная около входа в нору. Ричи сказал что пожалел, велев буру разобрать захоронение, теперь придется менять аккумуляторы машины. Они стояли пару минут и оценивали масштабы тысячелетней трагедии. Подойдя ближе, они посветили фонарем в яму.

– Боюсь это только совсем маленькая часть всех нашивок, – тихонько прошептал Ричи.

У Мига затряслась губа и он, не выдержав упал на колени и начал рыдать.

– Не могу поверить, что из-за одного существа вся цивилизация решила полностью прекратить свое существование? – спросил Лиан

– Возможно из-за гибели своего вождя они решили принести себя в жертву, но скорее всего мы никогда не узнаем реальных причин, а даже если и сможем, не сможем их понять.

– Это же массовая истерия…

– Я бы сказал это реальность, мой друг, – ответил Ричи и посветил фонарем Лиану в лицо.