— Алексей Иванович, я призванный? Такой же, как он?

— Увидел, значит…Да Николай, ты был призван в тело наследника, — морщась от боли, прошептал старик, с трудом поднимаясь на ноги.

— Нет…Нет… Это ведь…нет! Не верю! — его голос дрогнул.

— Такова, правда, в архиве семье есть запись об этом дне. Можете проверить, — оперевшись об алтарь мужчина, посмотрел парня лежавшего перед ним. — Ну здравствуй, сын.

Позади него раздался звук захлопнувшейся двери. Император покинул крипту. Значит, и им пора. Подняв его на руки, которые теперь просто кровоточили, он вышел из крипты.

Моя голова, как же она болит. Первые о чём подумал, начиная просыпаться. Чёртов Владос, опять какую-то палетку купил. Говорил же, не надо экономить на алкашку. Хочешь пить или бери в нормальном магазине или не пей. Ну хорошо, можно было в бар сходить, но таких денег у нас точно не было. Но нет же, нужно было купить у каких-то таксистов среди ночи из багажника. А это всё потому, что мы наконец-то смогли уговорить Катю с Дашкой заглянуть к нам по случаю сдачи сопромата. И вот когда нам осталось практически протянуть руку и взять свою награду, у нас кончилась выпивка. И Владян срочно принялся искать варианты. Нашёл ё-моё. Помню, что он ворвался в комнату общаги через окно, по спущенным вниз верёвке и весело тряхнул двумя бутылками. Помню, что девчонки весело тряхнули снятыми кофтами и подставили бокалы, а больше не помню.

Открыв глаза, я очнулся в незнакомой комнате, лёжа в огромной двуспальной кровати.

— Так и где я? И что я? — задал я вопрос в пустоту.

Так, ладно, нужно осмотреться, может, найду ответы хотя бы на элементарные вопросы. Встав с кровати и размяв немного затёкшее тело, я обратил внимание на огромную картину напротив кровати. Сверху ветвистым шрифтом был написан девиз семьи Верность и терпение.

На картине были изображены трое мужчин и женщина. С копной вьющихся, каштановых волос до лопаток. Но, что сильно бросается в глаза, это их одежда. На них была странная, я такую одевал на экскурсии в Питере, когда нас привезли в какой-то очередной дворец и одевали в одежду XVIII–XIX века. Чтобы научить танцам того времени. Военные камзолы у двух молодых парней и парадный камзол у отца семейства. А женщина была одета в голубое пышное платье. Обведя взглядом комнату, отметил, что интерьер был под стать картине. Массивная резная мебель из красного дерева. Тяжёлые шторы с позолотой. Большая хрустальная люстра свисала с потолка и, судя по всему, вместо лампочек в ней были свечи. Подхватив стул, я, подтащив его под люстру, забрался на него. И правда, свечи. Оглядевшись по сторонам, я приметил ещё несколько подсвечников со вставленными внутрь свечками.

Спустившись на пол, я сев на стул, задумался. А что за херня-то тут творится?

И пока я думал над происходящим, дверь отворилась и в комнату спиной в весьма провокационной позе зашла служанка, судя по униформе. Она затаскивала в комнату огромный ковёр.

Но ковёр я увидел позже, а первое время я не отрывался от пятой точки этой девушки. Которая ещё так сексуально стонала, дёргая ковёр из стороны в стороны.

И, в конце концов, я, не удержавшись, хмыкнул на особо громкий стон.

— О, князь, вы очнулись? — подскочив, она повернулась ко мне.

Лет двадцати пяти, с крепкой троечкой в груди. Из-под чепчика торчал каштановый локон волос.

— Кто вы? — произнёс я, окинув её взглядом.

— Я Мари, ваша служанка, — присела она в реверансе девушка. — Как вы себя чувствуете?

— Вполне здоровым, хотя не отказался бы от воды, — подумав мгновение, дал я свой ответ. — Значит, Мари? А я Сергей.

— Вода у вас в кувшине, на столе, — указала она пальцем на мраморную вазу.

— Это кувшин? — в сомнение протянул я, поднимаясь на ноги.

— Ну конечно, кувшин, сверху в нём пробка, вынимайте и наливайте, — кивнула она с интересом, смотря на меня.

— Вот бы никогда не подумал так, — произнёс я и последовав совету девушки, приподнял крышку.

Внутри и правда оказалась вода. С небольшим трудом, наклонив вазу, я наполнил стакан и с жадностью припал к стакану с чудесным напитком — вода обычная. Утолив жажду, я оглядел девушку куда более плотоядным взглядом. Она уже к этому времени затащила ковёр в комнату и теперь уверенно пиная его ногами, раскатывала по полу.

— Значит, служанка? — обошёл я её вокруг. — И что же входит в твои обязанности?

— В её обязанность входит уборка твоей комнаты и не больше, — произнёс властный голос от двери.

Повернувшись на голос, я встретился взглядом со стариком лет семидесяти, седые волосы и крепкое телосложение. В молодости, видать, увлекался работой с железом.

— Мари, покинь нас, распорядись, чтобы ужин подали через час. Думаю, этого времени нам хватит.

— Хорошо, господин, — сделала она небольшой поклон в его сторону и кивнув мне, покинула комнату.

— Кто вы? — спросил я мужчину, стоило Мари закрыть за собой дверь.

— Я Алексей Иванович Барклай-де-Толли. Великий князь Российской империи, — представился он, чуть поклонившись.

— Ха! Хорошая шутка, — хмыкнул я, усаживаясь на стул. — А если серьёзно?

— А кто тебе сказал, что я шучу? — хмыкнул князь в ответ, проходя комнату.

— Ну, может, потому что это не возможно, — пожал я плечами.

— Разве? — приподняли он брови. — Но ты сидишь тут и это реально.

— Да ну, бред, так не бывает. Я больше поверю, что я умер от той паленки, что принёс Влад, — покачал я головой.

— Считай, что ты умер и оказался в этой реальности, — пожал плечами старик.

И это было сказано так буднично, что я начал сомневаться в своей правоте.

— А доказательства у вас есть, что мир реален? — задумчиво произнёс я, оглядываясь по сторонам.

— А как ты думаешь, можно определить, что реально а, что сон? — вкрадчиво произнёс он.

— Боль, наверное? Ну во всяком случае в фильмах говорили, что реальность от сна через боль можно отличить, — задумался я над ответом.

— Боль говоришь? — усмехнулся старик. — Хороший план, заодно покажу, чем отличается наш мир от твоего.

Он сделал быстрый пасс рукой, когда меня погладила боль. Я горел от пальцев ног до кончиков волос. Заорав от боли, я прыгнул на старика. Но боль ушла так же быстро, как и пришла, а я влетел в какую-то невидимую стену. Застонав от новой боли, я лежал на полу.

— Ну как? Достаточно боли? — поинтересовался старик.

— Что это было? — тяжело дыша, прошептал я, пытаясь подняться.

— Это одна из главных разниц между нашими мирами.