Хозяин-мастер всегда избу свою и внешне красивой, приятной и своему глазу, и глазу гостя делал. Да не просто красоту пользовал, а со смыслом, от отцов и дедов пришедшим. Крыша каждой русской избы была увенчана коньком – символическим, вырезанным из корневища большой лиственницы, изображением головы коня. Лиственницу брали потому, что считали – именно это северное дерево может противостоять самым суровым природным испытаниям и много лет будет избу венчать. У свежевыструганного (причем только топором!) конька был виден очень красивый древесный узор, он казался кружевным, праздничным. Но позже, когда конек от внешних воздействий темнел, становился черным, – тогда он выглядел уже суровым и строгим. На фоне ночного черного неба он грозил любому непрошеному гостю, который к дому приближался.

Наши предки с уважением относились к дыму. Они считали, что дым – это одна из частей неба, которая на время затвердела и опустилась ниже к земле. А потому дым связывал небо и землю. Считали, что душа умершего уходит на небо вместе с дымом, поэтому, когда в избе кто-то умирал, открывали печную заслонку. Дым после этого шёл столбиком к небу – это значило, что душа спокойно оставила тело. А если дым начинал стелиться по низу или начинал выходить в избу – то душу что-то держит, и не хочет она уйти на небо. Остатки поминальной пищи во многих областях тоже выливали на дрова, чтобы вместе с дымом они дошли до ушедшей души.

Русичи считали, что дым усиливает звук, уносит его очень далеко. Когда кто-то заблудился в лесу, разводили костёр, подбрасывали мокрых веток, чтобы дыму было больше, и в дым кричали, звали. По дыму очень часто гадали, внимательно за ним наблюдали. Густой дым – достаток, слабенькая струйка – бедность. Дым вверх без перерывов – долгая жизнь, а если на любовь гадание – то быть свадьбе скоро. Если дым облачками, прерывается – к испытаниям, к болезни. Дым валит вниз – к смерти. Если из печи вдруг дым начинал внутрь дома идти – то это к раздорам. Существует версия, что раньше даже был не дОмовой, а дЫмовой – ведь он за печкой живёт, к дымку поближе.

Иногда коньков делали с обеих сторон верхнего бревна крыши. Один смотрел на улицу, в село, навстречу людям – и всю избу охранял, и всех, кто в ней жил, от сглаза людского. А второй смотрел в лес, оберегая от нечисти лесной, пришлой. Сам дом представлялся телом коня о четырех ногах – четырех углах. Часто вместо деревянной фигурки прикрепляли на крышу череп умершего любимого коня. А к задней части конька еще и гриву с хвостом из мочала ладили. И не зря на верхней части избы солярные (солнечные) обережные символы рисовали. Так показывали связь жизни человека с небом, отдавали дань солнцу, богам, к которым их приближал, нес с развевающейся по ветру гривой конек, что на крыше дома жил.

Слово «окно» происходит от слова «око» (устар. «глаз»). Избу наши предки всегда соотносили с человеком, в ней живущим. Отсюда и такие «человеческие» названия многих частей избы: наличники – лицо, причелье – чело.

Хозяин-мастер все продумывал. Вот взять, к примеру, окошки. Они ведь разные были. Самое давнее – волоковое окно (потому что задвижка, окно закрывающая, волочилась). Оно было небольшое, да и свет от него тусклый был. Такие окна потом стали делать только возле печи, чтобы дым выволакивался, или в хозяйственных постройках – в подклете, чулане, хлеву. Другое окно колодчатым называли, потому что оно было составлено из четырех брусьев, прочно связанных между собой. А еще косящатое окно – проем в стене, укрепленный двумя боковыми брусьями. Эти окна еще называют «красными», потому что они центральные и возле красного угла располагались в доме.

Окна старались делать высоко, чтобы видеть красоту природную, любоваться ею. Еще высокое окно открывало неба красоту. И человек чувствовал себя выше, ближе к небу. Снаружи каждое окно украшали наличниками.

Наличников кружево избе каждой нужно

Мастерство у русичей всегда в почете было и есть. «Дерево от плодов, а человек у дел познается», «Мастерства за плечами не носят, а с ним добро», «Люби дело – мастером будешь», – так говорят в народе.

Про мастеровитость русичей иноземцы наверняка узнавали, на рукотворные чудеса глядя. Но диву дивиться и широко раскрывать глаза не уставали они на дома, резным деревом украшенные. Домой возвращались, повторить пытались – не получалось. Особые секреты были у наших предков, главный из которых – дерево любить, чувствовать его.

Какие были окна в старой русской избе?

Красные окна – большие, в передней части избы, видной с улицы; такие окна можно было отворять полностью.

Волоковые окна – небольшие, на два бревна в высоту, окна; располагались на внутренних дворовых стенах, изнутри закрывались задвижкой.

Паюсные окна – маленькие, затянутые паюсным рыбным мешком.

Слюдяные окончины – маленькие, или затянутые бычьим пузырем, или заложенные слюдяной пластиной.

Когда мастера для работы дерево выбирали – будь то дуб, или вишня, или яблоня, или липа с осиной, – они до каждой прожилочки видели, как оно вокруг окна ляжет, как светиться от солнца яркого будет, как вместе с дождем слезы прольет, как при морозе потрескивать будет. Дерево брали уже немолодое, но еще нестарое – ведь нужно было семье всей, чтобы наличники долго и крепко служили.

Многими разными способами русские мастера наличники делали.

От сквозной резьбы наличники воздушными получаются, сквозь них солнце видно, и словно ветер живой подгоняет коней быстрых и птиц легких, что мастер искусный внутри дерева сотворил.

Накладная резьба наличники разными красками высвечивает: по голубому небу журавушки плывут среди белых причудливых облаков и крылами капли росы смахивают с дерев кружевных. Обрамленное объемной резьбой оживает окно так, будто и не окно это вовсе, а сказочные светлые дали – смотреть не насмотреться!

С окнами были связаны многие нормы древнерусской жизни:

♦ через окно получали важные вести, послания,

♦ только через окно подавались угощения во время Коляды, Рождества и других праздников, где принято было угощать,

♦ через окно подавали милостыню юродивым, странникам,

♦ через окно выносили умерших детей, которых еще не успели покрестить.

Контурной резьбой мастер-резчик создает тончайшие узоры обережные, как будто записывает мудрость природы всей вокруг окна.

Без окошек дом русский – не дом. Но окна, как думали