Малыш, который упал первый, не доехал до больницы. У него была повреждена шея, позвоночник, а также он потерял много крови из-за царапины.

Вторая девочка выжила, но испуг был настолько сильный, что она полгода не разговаривала. Им с мамой еще долго ходить по психотерапевтам. Продали квартиру и переехали в соседний дом в квартиру на первом этаже. Я у них иногда бываю, ее отец несколько месяцев назад помог устроиться мне на завод, на неплохую должность.

Что касается той «поехавшей», ей на самом деле было тридцать два года. Я, когда узнал, даже усомнился в своей адекватности, но она действительно была маленькая и выглядела, как ребенок. Она работала техничкой в детском доме, где тремя месяцами ранее удочерили ту самую выжившую девочку. Она с ней дружила и хотела забрать себе, но органы опеки ей не доверяли и каждый раз отказывали, ссылаясь на материальное состояние. После того, как ее девочку забрали, обида затмила ей разум. Сначала она выследила, где живут "лжеродители", как она сама себе говорила. Потом обманным звонком, представившись работником опеки, выманила мать прийти в детский дом, якобы, что-то забыли подписать. Там уже, улучив момент, угрожая украденным у охранника пистолетом, связала ее и заперла в подвале. Забрала ключи от дома, но не подумала про домофон, ключ от которого был отдельно от основной связки, и зная, что отец на работе, выдвинулась, чтобы украсть ребенка. Да-да, именно украсть, убивать она никого не собиралась. Но, когда она увидела второго ребенка, ее больной разум заиграл новым безумием: у кого-то два ребенка, а у кого-то ни одного, и ее намерения изменились. После прыжка второй девочки она попыталась застрелиться, но пистолет не выстрелил — его заклинило. Спасатели выломали дверь и схватили ее, прыгнуть она не успела. Ее увезли в полицию и после долгих допросов, показали психиатрам. Ее поместили в дом для душевно больных с синдромом "острой навязчивой идеи". Там, по слухам, она всем рассказывает, что у нее есть дочь и, рано или поздно, она ее навестит.

Послесловие.

Все события заняли около 20 минут. 20 минут, страшных, безумных минут.

— Вы меня спасли, я ключ от домофона потеряла.

А что если? … нет, не стоит об этом думать, ничего изменить уже нельзя.