– Обставить? – удивленно переспросил Вернон. Его удивление казалось искренним, но на самом деле было очередной издевкой. – Ах да, совсем забыл!

Он щелкнул пальцами – в этом не было никакой необходимости, просто таким, как он, нравилось работать на публику. Прозвучал быстрый звонкий щелчок – и Аделина вспомнила. Всё и сразу.

Вот она пробирается в центральный офис «Феникс Арт» и копирует документы с грифом «Секретно». Вот устанавливает камеру в кабинете главы корпорации «Аско». Вот выспрашивает, где будут проходить переговоры по Итойе. Ее собеседник хмурится: не слишком ли ей опасно знать такое? Она лишь смеется в ответ: ситуация под контролем, как всегда!

Ну а вот она идет к Вернону и рассказывает ему обо всем этом. Потом забывает – снова и снова, чтобы верить в свою невиновность.

– Это ложь! – крикнула Аделина, прижимая руки к вискам так, будто это могло защитить ее от телепатического воздействия. – Это придуманные воспоминания, я не собираюсь в них верить!

Вернон не ответил ей. Он повернулся к своей секретарше и тяжело вздохнул:

– Похоже, мы опять это делаем.

– Да, милый. Мы опять это делаем.

Именно секретарша щелкнула несколько раз по личному компьютеру, запуская видеофайл на демонстрационном экране, подвешенном на стене.

На этом видео Аделина увидела… себя. Но другую себя, намного моложе, такую, какой она была вскоре после выпуска из академии. Совсем юную, уже наглую, добившуюся первых успехов. А еще – шокированную, заплаканную, трясущуюся в истерике. Она, уже не пытаясь стереть слезы, смотрела прямо в объектив и говорила быстро, отчаянно:

– Не позволяй ему изменить себя! Ты должна бороться, ты справишься! Помни, кто ты такая. Ты не делаешь ставку на внешность и побеждаешь за счет ума. Ты ненавидишь красный цвет и высокие каблуки. У тебя рыжие от природы волосы и ты очень гордишься этим. Ты не любишь вино, ты отдыхаешь в горах… Это же ты, так всегда было!

Мир качнулся, закружился, и Аделина вдруг обнаружила, что стоит на коленях на полу, потому что ноги уже не держат. То, что говорила девушка на видео, было правдой – и одновременно не было. Аделина знала, что она не врет, а еще – что ее слова противоречат той жизни, которую Аделина вела последние десять лет.

– Не забывай себя! – взмолилась девушка на видео, а потом ролик резко оборвался.

На несколько секунд в комнате стало тихо. Аделина всегда терпеть не могла такую глухую тишину, при которой удары сердца кажутся особенно громкими.

Вернон не спешил, он давал ей паузу, чтобы полностью осознать услышанное. Лишь потом он заговорил – без показной симпатии, но и без жестокости.

– Пока ты приходишь в себя, я расскажу тебе короткую историю. Про очень талантливую девочку с немалыми амбициями. Она успешно окончила академию, прошла стажировку в одной крупной корпорации, сразу получила работу в другой. И все у этой девочки было хорошо, кроме одного: она выбрала себе очень нелепую мечту. Она хотела, цитирую: «Поиметь телепата номер 1». Только наивная маленькая девочка не знала, что телепат номер 1 мониторит упоминание себя в чужих мыслях. Не во всех, разумеется, но, если человек достаточно важен, чтобы оказаться в окружении этого телепата, телепат его заметит.

Сердце, и без того колотившееся испуганным зверьком, еще больше ускорилось, и стало трудно дышать. Аделине хотелось верить, что это воздействие Вернона или его секретарши, но обмануть саму себя не получалось.

Так она реагировала на правду, которую и сама знала с самого начала, но вынуждена была забыть.

– Однажды телепат номер 1 заметил и амбициозную девочку, – продолжил Вернон. – Она к тому моменту сама обзавелась кое-какими телепатическими способностями и решила, что это ее защитит. Поначалу старый телепат подумывал убить ее. Однако одна добрая фея убедила его, что наказывать тупого ребенка, не сделавшего ничего плохого, только за то, что он тупой, неправильно и непедагогично. Тогда телепат просто вправил девочке мозги.

– Ты изменил всю мою личность… – пораженно прошептала Аделина.

– Не всю, не перевирай. И впредь обращайся ко мне на «вы», мы не друзья, мы – начальник и подчиненная.

– Я не ваша подчиненная!

– Давно уже моя, – усмехнулся Вернон. – Я не менял твою личность полностью, просто подкорректировал ее так, чтобы твоя карьера пошла в гору быстрее.

– И чтобы ты начала делать то, что раньше ненавидела, – доверительно сообщила секретарша. – Потому что он довольно мстительный и плохо воспринимает желание его убить.

– Это к делу не относится! – отмахнулся Вернон. – Так вот, к нашей сказке. Добрый и справедливый телепат позволил девочке записать прощальное видео самой себе, чтобы однажды она смогла усвоить урок. Ну а потом она начала отрабатывать право на жизнь, добывая для телепата очень ценные сведения.

Так не могло быть. Просто не могло и все. Она защищена, у нее есть телепатия, она настроилась только на оборону… Разве все это не имеет значения?

Как оказалось, нет. До Аделины только теперь дошло, как нелепо она выглядела, когда наслаждалась каждой новой победой над Верноном. Поимела телепата номер 1, конечно… Кто кого? И только ли телепатически? Она понятия не имела, какую часть своей жизни забыла, и это было страшно.

– Я этого не прощу, – сквозь сжатые зубы процедила Аделина. – Никогда не прощу! Вы об этом еще пожалеете!

– С чего бы? – удивился Вернон. – Забудешь, простишь, сменишь растянутые колготки на новые, чтобы не позориться, подправишь макияж и пойдешь снова с улыбкой обслуживать своих клиентов. Мне особенно интересно, как они будут реагировать на то, что случилось сегодня.

– Вы можете заставить меня сделать такое прямо сейчас… Но это не будет длиться вечно! Теперь, когда я увидела эту запись, она в моем подсознании, как и наш разговор! Я телепат, я вспомню то, что здесь случилось!

Вернон не выдержал, расхохотался, не собираясь ничего пояснять. Уже от этого чувство беды, давно поселившееся в душе Аделины, лишь усилилось.

Его секретарша оказалась добрее, она бросила на Аделину по-настоящему сочувствующий взгляд:

– Милая… Как думаешь, который раз за прошедшие годы ты смотришь это видео?

Аделине казалось, что она умирает. Ее тело было в порядке, и в этот момент Вернон даже не лез в ее разум, она чувствовала. Но все, во что она верила, оказалось ложью. Все, чем она гордилась, использовали против нее. Что вообще настоящее? Сколько она была игрушкой в чужих руках – и сколько еще будет?

Мир на секунду стал мутным, а потом с глаз скользнули первые слезы. Аделина не плакала уже