во многое другое. АСя объяснила ему, что по эмоциям он остался в пятилетнем возрасте, но даже эти эмоции кастрированы. Но учёба могла сделать так, что всё наладится, и Ярослав соединится со вторым Ярославом. Правда, эмоции Ярика всё равно будут немного не такими, как у всех. Так продолжалось много лет. Их перевозили с одного места на другое. Второй Ярик, когда спал, стал транслировать ему эмоции. Поначалу это было жутко – ведь там были чистая ненависть и злость. АСя научила его со временем контролировать негативные эмоции, а потом и вовсе их отсекать и прятать в чулан. Потом он научился прятать в чулан любые эмоции, которые транслировал второй Ярик. АСя сказала, что чулан большой, но когда-нибудь он переполниться, и тогда плохо будет всем. Писец будет. А Писец – это когда плохо, то есть очень плохо и все умирают. Время в институте то тянулось, то летело, но годы мелькали быстро. Так прошло почти десять лет. Последнее время их не беспокоили, но потом привезли в институт связи. Здесь Ярик познакомился с забавным старичком, который был здесь главным в проекте "Душа" – Эмилем Гонтой. Эмиль рассказал, что более ста лет имперская безопасность отслеживает случаи появления знаний из ниоткуда. Человек засыпал, а утром просыпался со знанием другого языка или ещё чего-нибудь. У человека при стрессе, аварии, болезни вдруг появлялись странные знания. Было много теорий, откуда эти знания. Память предков. Память ДНК. Прозрение сквозь время. Некоторые знания были явно не из прошлого, поэтому даже предполагали, что эти знания из будущего. Учёные пытались взять это под контроль, но без результата. А двадцать лет назад Эмиль выдвинул теорию, что через любое живое существо в любой момент идёт постоянный поток информации в виде энергии, проходящий через информационное поле планеты, а туда через инфополя Вселенной, либо существует энергетический конструкт с БЕСКОНЕЧНЫМ объёмом памяти, который вечно путешествует по Вселенной и накапливает знания, под названием Творец. И таких энергетических сгустков, бесконечное множество, и они могут между собой коммутировать, а главное, влиять на физические законы Вселенной! Куда и зачем летит информация, Гонта тоже объяснял, но это, кроме него, по мнению Ярослава, никто не понимал. Ну, может два десятка людей на планете. При этом половина из понимающих находилась в домах скорби! Короче, Эмиль предположил, что гиппокамп, расположенный в нашем мозге, регулирующий долговременную и кратковременную память, при определённых состояниях может принимать и передавать информацию в чудовищных объёмах, а это является способом связи или антенной. Учёный построил экспериментальную установку, повторяющую свойства гиппокампа. Вот Ярик с его АСей, вполне возможно, справится с задачей по приёму или передаче, потому что при передаче надо больше энергии, чем при приёме. Доктор Эмиль жаловался, что все умирают слишком быстро и что надо отбирать детей в большем объёме, но ему не дают. Да и все подопытные, кого профессору привозили до этого, превращались в овощи или умирали до того, как он мог зафиксировать параметры приёма или передачи. При этом он потирал руки и успел ощупать всего Ярослава, называя милым мальчиком. О, нет, никакого сексуального подтекста. Просто он выбирал своё мясо для эксперимента. Такой жизнерадостный людоед в белом халате, похожий на доброго дедушку. Вернее, дедушке было всё равно, что он убил кучу людей и, главное, детей. А теперь профессор такое забабахает, с помощью этого милого мальчика, прежде чем тот умрёт, что все ахнут! Доктор очень надеялся, что мальчик умрёт не сразу! Радостный людоед! Ярика долго обследовали, готовили к операции, но в день эксперимента всё пошло не так, как надо. С начала лампы потухли везде, потом замерцали и стали лопаться по всем этажам. Затем включилась сирена. Все забегали. Охрана таскала Гонту и Ярослава с бригадой хирургов из кабинета в кабинет. Охрана, кажется, не знала, что с ними делать, но пыталась защитить. Да и было охранников всего четверо. Заодно таскали и Эмиля Гонту, как учёного и профессора, наверное. Ну и хирургов. Было много взрывов и стрельбы, а потом огромный робот с лицом человека убил всех охранников буквально за секунды. У этого киборга стреляло всё, даже живот. Хирурги и охрана умерли мгновенно, разорванные и спалённые, практически одновременно. Гонта выжил, потому что был ближе всех к Ярику. Потом за киборгом в палату ворвался странный мужик, смутно знакомый Ярику и закричал.

– Сын! – голос... был знакомый.

Стеклянная стена исчезла, и двух Яриков впечатало друг в друга. И тот, кто ненавидел, вспомнил, как бояться, любить и кто такой Папа. А тот, кто не чувствовал – почувствовал боль, любовь и кто такой Папа. А дальше темнота, с отдельными вспышками, болью и… любовью.

– Пуш, неси сына. Этого выруби... Ярик отрубился... Уходим на технический этаж... – голоса были напряжёнными, но спокойными.

– Сука, откуда эти придурки? Нет!.. – в голосе слышалась тревога и злость.

– Бей своей долбанной пушкой, Пуш! Они зацепили Ярика! –голос излучал ярость и панику.

– ...Риз! Ярик ранен! Тяжело. Что делаем? Он сейчас кровью истечёт! – в голосе звучали боль и ужас.

– Возвращаемся... – теперь в голосе была просто усталость.

– Профессор!.. Приди в себя, сука! При ваших экспериментах блок реанимации у вас должен быть? – ярость в голосе зашкаливала. Этот человек ХОТЕЛ убивать.

– Не помогает. Если мой сын умрёт, ты умрёшь следующим... Я тебя не просто убью, я тебя забью ногами! Я вспорю тебе живот и задушу тебя своими собственными кишками. Тварь! Думай или я тебя убью! – теперь в голосе была просто ненависть и обещание.

– ...Есть маленький шанс, что при срабатывании установки ваши матрицы сознания перенесёт в... С вашим другом никак. В нём слишком много чужого и железа. Ваш друг умрёт мгновенно... Но у нас слишком мало энергии! Мы не можем получить больше пяти процентов от... – а этот голос бормотал со страхом и унижением.

– Сынок прости, что так долго шёл к тебе. Но больше мы не расстанемся. Если смерть, то вместе, а если сработает, то папа найдёт тебя. Теперь я не поверю в твою смерть. Ты верь и жди... Если мне понадобиться вырезать полпланеты по дороге, я их вырежу... – Ярик и не помнил, чтобы кто-то с такой любовью говорил с ним.

– Не хватает энергии! Есть захват, но энергии не хватает. Послушайте, я не