академии раздался всеобщий возглас удивления. Я же подумала, что мужчина, представший перед нами, как никто другой походил на некроманта. Мне их видеть не доводилось. Даже в магическом мире этих ребят побаиваются, но он определенно мог бы быть некромантом.

— Элизабет, — тон правителя изменился. Казалось, что он планирует рассказать маленькому ребенку о правилах приличия. — Спешу напомнить, что когда я назначал преподавателя по боевым магическим искусствам, Вы отреагировали примерно так же.

— Я до сих пор считаю, что Алексан Фоер слишком откровенен со студентами касательно всего, что затрагивает применение магии на поле боя.

— Но это главная задача преподавателя, подготовить магов к возможным трудностям.

— Он готовит их не к трудностям, а к войне! — ее голос сорвался на писк.

Я же решила последовать примеру рыжего друга и сбежать, пока дело не приняло крутой оборот, когда странный гость произнёс тихим, но не терпящим возражения голосом.

— Они и должны быть готовы к войне. Это обеспечит мир в каждом доме.

Не ожидая ответа окружающих, он направился в сторону широкой лестницы, ведущей наверх, а я готова была поклясться, что уже видела этого человека. Вот только где и когда?!

Глава третья — Подслушивать нехорошо

"Слова словами, а о человеке говорят его поступки и результаты этих поступков"

Изменения в академии происходили быстро. Слишком быстро для столь медлительного человека, как некромант, которого я видела в первый день. Но не прошло и недели, как половина преподавателей была уволена. Нас, освободившихся от занятий, заставили убирать опавшие листья во дворе академии. Казалось бы, что сложного, магия способна решить эту проблему в считаные минуты. Вот только магию нам запретили применять. Совсем!

Сотня студентов единственной в стране академии магии орудовала граблями. Затем мы собирали все в ведра и несли на опушку леса, что граничил с садом, и высыпали перед Алексаном Фоером. А вот он испепелял все магией.

— Вот это мы попали! — Рэм был тем самым человеком, которого физический труд раздражал больше всего. Пожалуй, только Стелла была раздражительней его.

— Да ты чего, это же весело.

Мы, хмурясь, наблюдали за тем, как искусно Агат, воздушник, хитро применял магию, несмотря на запрет. Он идеально владел своими силами. В параллель с оборудованием граблями он одними пальцами заставлял листья кружиться в вихре и аккурат взбираться на лопату, которую я вытряхивала в огромное металлическое ведро.

— Что веселого? — Продолжал бубнить Рэм. Вместо занятий, которые нам нужны, мы занимаемся бесполезной тратой времени.

— Для обучения навыкам боевых искусств нужно начинать с чистого поля. — Голос за спиной заставил вздрогнуть. Я обернулась и опешила от увиденного. Наш новый ректор убирал листья наравне со всеми студентами. Вот только лопата у него была побольше наших, и ведро повместительней. — Сначала учишься на ровной поверхности. Затем добавляешь препятствия. Чуть позже создаешь помехи. — Он не смотрел на нас, продолжая выполнять свою работу. — Тренировки в спортзале — это хорошо, но ничего не заменит боевого поля. К зиме вы должны привыкнуть вести занятия на улице, а к весне мы возведем препятствия.

Он подхватил свое ведро и направился в сторону Алексана.

— Слышал, — раздался голос Рэма, у которого сменился настрой— работай быстрее, и без всякой магии. Чем быстрее закончим уборку, тем быстрее начнём тренировки.

Что-что, а все, что касалось обучения, приводило в восторг нашего рыжего друга. Он всегда усерднее всех тренировался и лучше всех учился. Мне бы взять с него пример.

— Смотри Мика, как он загорелся. — поддел друга Агат. — Только что ныл похлеще Стеллы.

— Одно дело бездельем страдать, а другое — для важного дела работать.

Я улыбнулась, наблюдая за тем, как друзья переругиваются. А затем, в очередной раз, попыталась вспомнить, откуда же мне знакомо лицо нашего ректора.

* * *

Площадку мы очистили к вечеру. К счастью для меня и негодованию Рэма, занятия начинались только на следующий день. Он, казалось, обрел второе дыхание и готов был ринуться в бой: только позови, я же вспомнила детство.

Тетка отца так часто ругала меня за то, что папенька спивается, а мать умудрилась умереть, что проводить все время как можно дальше от ее злого языка было лучшим способом избежать проблем. Я с самого детства бегала по домам богатых господ и просилась помогать по хозяйству. Чаще всего меня, дочь ведьмы, гнали взашей. Но в те дни, когда меня загружали работой, я показывала себя настолько ценным помощником, что на следующий день меня готовы были брать без вопросов о моих родственных связях.

Когда же пробудилась магия, лес стал мне домом родным. Приходилось работать в два раза больше, чтобы успеть и в магии попрактиковаться, и денег, которые тетка начала забирать, заработать.

Направляясь в свою комнату, я потирала плечи и негодовала на нового ректора, когда услышала голос господина Фоера:

— Ты считаешь, что есть связь между исчезающими магами и кем-то из преподавателей?

Я остановилась на полпути, затаив дыхание. Исчезающие маги… Неужели Алексан в курсе того, что магов крадут и продают на черном рынке? Испугавшись того, что могу быть обнаружена, юркнула за ближайшую колонну. К счастью, весь коридор от входа до обеденной залы пролегал через два ряда идеально выверенных и равноудаленных колонн.

— Пока нет смысла кого-то обвинять.

Спокойный, почти убаюкивающий голос ректора нельзя было спутать с кем-то.

— Что говорит Кристиан?

Однажды Алексан Фоер рассказал о друге по имени Кристиан. Если я правильно помню, его перенесли из другого мира и времени. Мы как раз обсуждали использование магии в качестве не оружия, а спасения. Преподаватель рассказал, что его нынешняя супруга, единственный на сегодняшний день обладатель магии молнии, смогла запустить остановившееся сердце любимого.

Мы были под впечатлением, так как такого никогда не происходило. Все известные нам способы запустить сердце после смерти касались некромантии. Тогда маг возвращался в мир как умертвие, но никак не живой человек. Я была тронута рассказом о столь могущественном маге, как метательница молний, поэтому запомнила имя ее супруга.

— Я не хотел бы втягивать его в это дело, пока обладаю теми крохами информации, которые у нас есть.

— Ты же знаешь, что с ним этой информации может стать втрое больше.

— А еще я знаю, что Эва носит под сердцем третьего ребенка.

Преподаватель по магическим боевым искусствам грязно выругался, чем заставил меня одновременно смутиться и улыбнуться.

— Могли бы и сказать.

— Думаю, она еще не в курсе.

Интересно, что такого произошло с этим мужчиной. Невозможно быть настолько безэмоциональным. Даже грозный господин Фоер тает от одного упоминания о