не могла найти конкретный файл, а без этого она не решалась нам выдать бланки. То ли ее завалили работой, то ли толком не дали указаний, но для нас двоих все это было неважно, и никто не принял бы наших объяснений о том, что в нашем опоздании виноват один из секретарей корпорации.

Секретарша, благодаря моей помощи, справились за две минуты. С искренней благодарностью в глазах протянула руки за бланками, поставила свою печать и пожелала нам удачной стажировки. А еще я мельком увидел, как она провожала мою спину задумчивым взглядом. Скорее всего, думала, откуда такому юноше, который даже не работает здесь, знать такие мелочи?

А ведь сон приносит мне удачу! Определенно. И пока что все складывается удивительно хорошо.

— Удачи вам! — еще раз повторила она, но уже нам вслед.

— Чего это она такая доброжелательная? — задумчиво спросил Джувон. — Помню, Дэсон говорил, что здесь пытаются сожрать на каждом шагу и приветливую улыбку ты видишь лишь перед тем, как тебя выгнать отсюда!

— Ой, — я повернул голову к Джувону, не сбавляя шаг, — Дэсон трепло и врун, сам же знаешь. Не нужно верить всему, что он говорит тебе. Да и во всех корпорациях одинаковое отношение к персоналу низшего звена.

Говоря это, я вспомнил одну немаловажную вещь из своего сна. В нем Дэсон проявил себя действительно как отъявленный лжец, а еще он будущий преступник, который потянет за собой Джувона в не самое благоприятное место. Во сне я присутствовал в суде, примерно через семь лет от текущих событий, когда обоих посадят на пятнадцать лет.

С учетом того что сон мне уже помог избежать явной неприятности я все больше склонялся к мысли что надо осторожно на него полагаться. А когда уже удастся получить больше подтверждений, буду думать, что это такое было.

Лифт, по которому можно подняться до самого последнего этажа, был под завязку забит. По обе стороны от лифта имелось два выхода, один из которых вел на нулевой этаж, где сидела большая часть охраны корпорации (по сути, небольшая личная армия), а другой вел на лестницу, по которой можно подняться только до пятого. Далее любого ждал тупик.

— Черт, — воскликнул Джувон, привлекая к себе ненужное внимание. — А ты спросил, на какой нам этаж-то?

— Второй, — глухо отозвался я, толкая дверь перед собой. — И не нужно здесь так кричать, поверь, ты еще накричишься.

Мое предсказание было пропущено мимо ушей, но я в принципе на другое и не рассчитывал. Джу обогнал меня, резко перепрыгивая через ступени, затем раскрыл дверь, вышел в коридор и лишь после того, как я сам переступил дверной проем, задумчиво уставился на толпу по левую сторону от двери. А я же чуть-чуть задержался.

Сегодня день слишком часто подтверждал, что сон мне снился не так просто, а значит…

За нами шел один из кандидатов, который должен был попасть на вакантное место. Парень, к слову, самый настоящий моральный урод. С ним я во сне сталкивался по иной работе и именно тогда я узнал, что он позволял себе многие непотребства по отношению к девушкам.

Я замер у проема и, когда юноша попытался протолкнуться вперед, как бы случайно, спиной, оттолкнул его от себя.

С приглушенным вскриком парень скатился по лестнице вниз. Я бросил прощальный взгляд и, понимая, что ему точно обеспечена больница, а не собеседование, спокойно прошел за Джувоном.

Подхватил его за рукав и потянул по правую сторону, обошел небольшую стойку с охранником и повернул уже в другой коридор, где по одну сторону стены стояли небольшие стулья и где было огромное количество таких же будущих стажеров, как и мы.

— Ух ты, — восхищенно протянул сосед. — Сколько их здесь?

— Хочешь скажу точно и предскажу, что будет дальше? — меня вдруг охватил азарт и я хотел проверить свое знание ситуации.

— Решил, что я не соглашусь на спор? — прищурился Джувон. — Ну давай.

— Пятьдесят, — озвучил я ответ, который уже знал. — Точнее, сорок девять. Скоро выйдет секретарь и скажет, что возьмут только десять. Огласит фамилии, которые не прошли конкурс, это отсеет первых шесть человек. Затем…

Джувону не понравилось то, что я сказал.

Он, словно предчувствуя, что он сразу же покинет это здание и, значит, проиграет спор, легонько толкнул меня в плечо и попросил помолчать. А затем сам пошел вперед, не дожидаясь меня.

Мне было достаточно одного взгляда, чтобы понять, как его трясет. Как он боится услышать свое имя в списке не допущенных раньше всех. И я бы сам вел себя так же, но сегодня я проснулся с уверенностью, что все сложится совсем иначе.

Но, к сожалению, я в очередной раз оказался прав, что еще больше меня убеждало в том, что следует доверять «воспоминаниям» из сна. Ему не хватило чертовых пяти баллов, чтобы оказать в списке остальных конкурсантов. Может быть, если бы ситуация была другой, у него бы все получилось. Увы, этого не будет.

Я проигнорировал приветливый жест одного знакомого, что раньше себе не позволил бы никогда. А почему бы, собственно говоря, и нет? Все же мы все здесь конкуренты за места, а их немного. Раньше бы я постарался не выделяться, но сейчас…

Прошел мимо других конкурсантов, даже не заглядывая им в лицо, и сел на свободное место посередине. На которое, если мне не изменяла память, должна была сесть одна красотка, которая…

А вот и она. И Бона. Ее выразительное лицо, подчеркивали ее не менее выразительные формы тела, на которые все, разумеется, засматривались. А еще, очень толстый кошелек ее отца. Сегодня, она выйдет с гордо поднятой головой, проклиная все на свете, считая, что сотрудникам корпорации не понравилась, что она была красивее их. Ее не возьмут, и отец не сможет ей в этом помочь.

Но сел я на это место не просто так. Учитывая, как ситуация складывалась, учитывая, как обстановка повторяла все до мелочей, я… решил внести некоторые изменения. И не только в костюм, которого на мне не было.

Молодой человек, который сидел по правую руку от меня, замахнется на секретаршу. Но не ударит.

Эмоции, которые он попытается выплеснуть на нее, будут неправильными. Так нельзя.

Спустя пару минут, как короткие смешки между отдельными участниками прекратились, к нам вышла секретарь менеджера по подбору персонала. Высокая девушка лет двадцати пяти, которая волновалась, казалось,