– У тебя довольно старомодный стиль. А еще – поскольку теперь я могу видеть тебя без рабочего халата – могу сказать, что и одежду тебе тоже выбирала мама.

Лиззи шумно выдохнула.

– Видишь ли, я не считаю, что стоит ломать копья из-за того, что тебе, по сути, не так важно, – сказала она и в то же время с невольной завистью поглядела на блузку и брюки Александры. – Мою свадьбу мама начала планировать еще с тех пор, как я лежала в колыбели. Думаю, если я буду выходить замуж за человека, которого по-настоящему полюблю, то все остальное в этот день будет для меня совершенно безразлично. Но вовсе не для матери. Ведь я все-таки единственная дочь!

– Я тоже у матери единственная дочь, – заговорила Мэг. – Но сомневаюсь, что она вообще когда-либо задумывалась о том, как пройдет день моей свадьбы. – Чуть помолчав, она добавила: – Надо иметь в виду, что она работает, так что многое воспринимает совершенно иначе.

– Твоя мама ходит на работу? – с любопытством и даже немного заинтригованно спросила Лиззи.

– Ну, на самом деле она туда не ходит, она там живет, – уточнила Мэг. – Во всяком случае, жила до недавних пор. В последние годы она работала домработницей и кухаркой у одного пожилого господина. Он был чудеснейший человек. Мы жили в его большой квартире, и он всегда говорил, что сделает все, чтобы мы смогли остаться там и после его смерти. Но его племянники приложили все усилия, чтобы этого не произошло. К счастью, у него был очень хороший поверенный, которому удалось организовать все так, чтобы мы могли остаться еще на три месяца. И два из них, увы, уже прошли. Вот почему я и пошла на эти курсы. Хочу как можно скорее научиться сама зарабатывать на жизнь.

– Боже ты мой! – усмехнулась Александра. – Сколько себя помню, мои родственнички всегда так поступали. Стоит кому-то из них умереть – и начинаются дикие распри из-за наследства. Это при том, что денег у них у всех и так предостаточно.

– А когда я окончу курсы и получу сертификат, то смогу готовить для званых обедов, – продолжала Мэг. – И если получится, то по вечерам я стану подрабатывать в кейтеринге или еще в каком-нибудь подобном месте.

– А зачем тебе сразу две работы? – спросила Лиззи.

– Я хочу заработать достаточно, чтобы внести первый взнос за квартиру для матери, – объяснила Мэг. – Скорее всего, она подыщет себе еще какую-нибудь работу с проживанием, но мы уже обе прочувствовали, что хотим иметь что-нибудь свое. Когда у нас будет своя квартира, то, если мама не будет там жить, мы сможем ее сдавать.

– У моей матушки случился бы припадок, если бы я хотя бы помыслила о двух работах, – улыбнулась Лиззи. – Мои родители, конечно, ожидают, что я чем-либо себя займу, пока не встречу Мистера Идеала, но уж точно не ради зарабатывания денег.

Мэг пожала плечами, и Лиззи забеспокоилась, не обидела ли ее ненароком.

– Просто моя мама очень рано овдовела, – произнесла Мэг. – Так что ей всегда приходилось трудиться.

– У меня мать занимается разве что волонтерскими работами, – сказала Лиззи. – И мне кажется, ей это нужно скорее ради общественной жизни.

Ей тут же припомнились «кофейные утренники» и распродажи выпечки в их городке, когда женщины собирались группкой и сплетничали об отсутствующих, пока не появлялся объект их обсуждений, и тогда все дружно переключались на новую жертву. Лиззи достаточно часто бывала на подобных мероприятиях, помогая матери, так что знала, как это происходит.

– Давайте уже чего-нибудь поедим, – предложила Александра. – Я понимаю, мы пробовали сегодня свою стряпню, но это была всего лишь дегустация, и я ужасно голодна. Сегодня же еще ожидается составление букетов, верно? Сказать по правде, я бы предпочла, чтобы наши курсы ограничивались кулинарией и вечера были свободны. Но кто-то почему-то решил, что так будет лучше – а мне теперь отдуваться!

– А мне очень даже нравится, что включили составление букетов, – сказала Лиззи. – Я довольно часто этим занималась. А еще я люблю шить одежду. Но вот уроки французской речи меня вгоняют в ужас!

– Ты помогала матери с составлением букетов? – спросила Мэг.

Лиззи кивнула. Мать всегда брала ее с собой, когда надо было украсить цветами церковь. Лиззи нередко ворчала, что ее загружают работой, но на самом деле это занятие ей нравилось, и, по ее мнению, у нее это отлично получалось.

– Но я не знаю вообще ни слова по-французски, – сказала Лиззи на случай, если вдруг ее новые подружки подумают, что она хочет во всем выставиться лучшей. – И ни разу не была за границей.

– А я не знакома ни с французским, ни с составлением букетов, – сказала Мэг и повернулась к Александре: – Здесь, наверное, высокие цены?

Та покачала головой:

– Цены тут весьма приемлемые, а поджаренные сэндвичи с сыром – очень сытная вещь. Может, я и наследница большого состояния, но я умею вести счет каждому пенни, дабы фунты могли заботиться о себе сами.

– Это как?

– Я потом как-нибудь тебе расскажу, – пожала плечами Александра. – Это на самом деле очень скучная тема.

У Лиззи сложилось впечатление, что в жизни Александры есть много такого, чем она еще не готова с ними поделиться.

Кончилось тем, что девушкам не позволили расплатиться ни за сэндвичи с сыром, ни за кофе, и Лиззи с Мэг почувствовали, что вошли в «семью», частью которой уже была Александра.

Отдохнув, они отправились обратно в школу.

– Мне не терпится узнать еще что-нибудь новое, помимо готовки, – сказала Лиззи. – Не думаю, что я когда-нибудь добьюсь каких-то успехов в этой области. Быть может, мне повезет с цветами и шитьем? Все-таки это мое хобби.

По крайней мере, в своем умении владеть иглой Лиззи не сомневалась. Она постоянно расшивала для матери салфетки, украшала кружевом носовые платки и делала другие столь же милые, сколь и абсолютно бесполезные вещицы. Она всегда шила одежду для своих кукол и даже – хотя мать этого совсем не поощряла – мастерила кое-что и для себя.

– И мне нравится шить, – отозвалась Александра. – Это особенно легко, когда у тебя есть где развернуться. А швейная машинка у тебя есть?

Лиззи ужасно не хватало сейчас швейной машины. Свою девушка оставила у родителей.

– А ты сама шьешь себе одежду? – спросила она у Александры. Ей очень хотелось расспросить новую подругу о ее броском наряде.

– Отчасти да. Но большей частью перешиваю разные тряпки. – Александра слегка нахмурилась. – Моя жизнь на самом деле может показаться очень странной, когда начинаешь рассказывать о ней другим. Хотя