Пуэбла Диоскоро. Высадка Колумба в Америке. 1862

Когда аргентинцы называют свою страну «земным раем», они повторяют слова Колумба, который писал королевской чете, что открытые им места «наиболее высокие в мире и наиболее близкие к небу» и что увиденная им река (дельта Ориноко) может вытекать из земного рая.

Так была открыта Южная Америка.

Дальше дела Колумба пошли плохо. Его младший брат Бартоломео, назначенный губернатором Эспаньолы, не смог поддерживать там должный порядок. Кроме того, доходы от новой колонии были скудными, что навлекло на Христофора и Бартоломео подозрение в присвоении казенных средств. А тут еще португалец Васко да Гама в 1498 году открыл морской путь в настоящую Индию (вокруг Африканского континента). В 1499 году было отменено монопольное право Колумба на открытие новых земель на западе, а годом позже Христофор, Бартоломео и их младший брат Диего, также служивший на Эспаньоле, были арестованы прибывшим королевским представителем Франсиско де Бобадилья и отправлены в Испанию в кандалах. Братьям удалось оправдаться, но счастливая звезда Колумба закатилась. Но, как известно, нет такого зла, которое не обернулось бы добром, – теперь заокеанские земли мог исследовать любой желающий, получивший на то королевское разрешение, обычно обходившееся в пятую часть добытых за океаном богатств.

Раздел мира между испанцами и португальцами

На момент отплытия Колумба в первую экспедицию Португалия обладала правом, предоставленным ей папским престолом, владеть землями, которые будут открыты к югу и востоку от западноафриканского мыса Бохадор, «вплоть до индийцев». Таким образом, земли, открытые Колумбом, принадлежали португальцам, но Испания[8] была с этим не согласна – она настаивала на праве первого открытия.

Если бы Португалия смогла настоять на своем, то Аргентина, вместе со всей Латинской Америкой, стала бы португалоязычной. Но в спор между двумя сильнейшими морскими державами того времени вмешался папский престол. В булле[9] «Inter caetera»[10], выпущенной папой Александром VI в мае 1493 года, мир был разделен следующим образом – все земли, лежавшие «к западу и югу» от линии, соединяющей полюса Земли и проходящей в ста лигах[11] западнее и южнее любого из островов Азорского архипелага и архипелага Зеленого мыса, отходили к Испании[12]. В немного уточненном виде эта граница была подтверждена соглашением между Испанией и Португалией, заключенным в 1494 году в кастильском городе Тордесильяс и потому получившим название Тордесильясского договора.

В то время казалось, что мир должен принадлежать испанцам и португальцам, ведь кто владеет морями, тот владеет миром, но французы, англичане и голландцы с этим не согласились… Впрочем, это неважно, поскольку до тех мест, где впоследствии было образовано аргентинское государство, их руки не дотянулись.

Алонсо де Охеда и Пералонсо Ниньо продолжают дело, начатое Христофором Колумбом

18 мая 1499 из Кадиса отплыл в Новый Свет Алонсо де Охеда, участник второго плавания Колумба. Флотилия Охеды состояла из трех кораблей, два из которых были снаряжены на деньги, предоставленные домом Медичи, поэтому для контроля (а также следуя пробудившейся жажде путешествий) Охеда сопровождал Америго Веспуччи. В составе экспедиции были и другие участники второго плавания Колумба, например Хуан де ла Коса.

Охеде довелось видеть составленную Колумбом карту залива Пария и островов, на которых индейцы добывали жемчуг. Правда, с жемчугом Охеде не повезло (почему, будет сказано чуть позже), но зато была довольно подробно исследована значительная часть северного побережья Южной Америки. В июне 1500 года Охеда вернулся обратно и начал готовиться к следующему плаванию, надеясь, что оно окажется более прибыльным…

В начале июня 1499 года в Новый Свет отплыл еще один спутник Колумба – Пералонсо Ниньо, участник третьего плавания, в котором, к слову, участвовал и Америго Веспуччи. Ниньо плыл на единственном корабле, водоизмещением около пятидесяти тонн, снаряженном на деньги севильского банкира Луиса Герра. Капитаном корабля был брат Луиса Кристоваль. По сути, экспедиция Ниньо была семейным предприятием братьев Герра, в котором сам он был не столько партнером, сколько проводником.

Отплыв позже Алонсо де Охеды, Ниньо раньше него добрался до полуострова и острова Маргарита, которому Колумб дал такое название из-за обильно добывавшегося здесь жемчуга.[13] На долю Охеды практически не досталось жемчуга, поскольку всё скупил Ниньо – кто раньше успевает, тому Бог помогает. В конечном итоге Ниньо привез в Испанию более тридцати восьми килограммов жемчуга, сторицей окупив все расходы. Его успех дал мощный стимул заокеанским плаваниям, но для нашей истории имеет значение не только это, но и исследовательская деятельность Ниньо, в частности, открывшего залив Кариако[14]. Эта книга посвящена Аргентине, но рассказ о ней был бы неполным без общего представления о том, как был открыт европейцами Южноамериканский континент, так что и соседним странам нужно уделить немного внимания.

Педру Кабрал открывает Бразилию, уже открытую Винсенте Пинсоном

Педру Алвариш Кабрал родился в 1467 году в знатной португальской семье, ведущей свое происхождение от легендарного Карана, основателя Македонского царства. Каран считался потомком еще более легендарного Геракла, а тот, в свою очередь, был сыном самого Зевса-громовержца. Пожалуй, более впечатляющей родословной нельзя было и желать, но в Португалии существовали и более знатные и более богатые семейства.

Подобно многим дворянским отпрыскам, Кабрал начинал карьеру при дворе. Звездный час его пробил в 1500 году, когда португальский король Мануэл I Счастливый, вдохновленный успешным плаванием Васко да Гамы в Индию, решил отправить туда вторую экспедицию из тринадцати кораблей и тысячи двухсот человек и поставил во главе ее Педру Кабрала. Главе экспедиции не требовался морской опыт, ведь под его началом были опытные мореплаватели (такие, например, как Бартоломеу Диаш[15].) Глава должен был обладать тремя качествами – пользоваться полным доверием короля, уметь держать своих подчиненных в железном кулаке и обладать знатным происхождением, – иначе включенные в экспедицию дворяне не стали бы ему подчиняться.

Нет более увлекательного занятия, чем считать деньги в чужом кармане. Давайте посмотрим, сколько должен был получить Кабрал за руководство экспедицией. Десять тысяч золотых крузаду (одна такая монета в то время весила чуть меньше четырех граммов) плюс право беспошлинной продажи Палате Индии шестисот кинталов[16] молотого черного перца, который в то время был королем специй. С учетом того, что транспортировку перца обеспечивала корона, при освобождении от пошлины на один потраченный крузаду можно