– Архивариус сказал нам почему, – сказал Джесс. – Томаса уличили в сотрудничестве с врагами Великой библиотеки.

«Ради бога, расскажи уже ей о том, что ты знаешь», – эта мысль не давала Джессу покоя, мечась в голове, как заключенный, стучавшийся в дверь своей камеры, но Джесс не был пока готов. Он не знал, что произойдет, если он произнесет эти слова вслух, сделает их реальностью.

– Я ни на секунду в это не поверила, – тихо сказала Глен. Ее темные глаза расфокусировались, она о чем-то задумалась и погрустнела. – Томас бы ни за что не сделал ничего и не сказал бы ничего, чтобы заслужить такой участи. Он был лучшим из нас.

«Просто расскажи ей. Она имеет право знать!»

Джесс наконец-таки собрал крупицы своей смелости и сделал глубокий вдох, а потом встретил ее взгляд и начал было:

– Глен… насчет Томаса…

Его прервал стук в дверь. Стук звучал нетерпеливо, и Джесс подскочил с кровати и поспешил ответить. Отчасти он был рад тому, что его прервали… Пока не открыл двери и не увидел своего напарника Тарика Одуя, который плечом оттолкнул Джесса и вошел в комнату. В руках у него было две чашки с горячим напитком, и он протянул одну из них Джессу, сказав:

– А я думал, ты все еще валяешься в кровати. – Он умолк, заметив Глен у стены. Она скрестила на груди руки и выглядела совершенно непринужденно, однако Тарик все равно ухмыльнулся и вскинул брови. – Или, может, ты только что поднялся!

– Умолкни, – сказала Глен, явно не шутя. Она подошла, забрала вторую кружку из рук Тарика и выпила содержимое, даже не думая о том, что, вероятнее всего, Тарик рассчитывал попить сам. – А теперь проваливай по своим делам, солдат.

– Рад служить, командир, – сказал он и насмешливо отдал честь. Технически они сейчас не были на службе, однако Тарик ходил по лезвию ножа, и Джесс взглянул на Глен, чтобы понять, сердится ли она или попытается поставить его на место за неуважительное поведение.

Глен просто допила содержимое чашки и посмотрела на Тарика, не моргая, провожая его до двери взглядом.

– Новобранец Одуя, – сказала она, когда тот шагнул за порог. – Вы ведь понимаете, что, если я услышу хоть одну сплетню о данной ситуации, я изобью вас до потери пульса, а потом сделаю все, чтобы вас выгнали из отряда и из полка.

Он повернулся и на этот раз отдал честь по всем правилам. Его симпатичное личико приобрело беспристрастное выражение.

– Есть, командир. Вас понял.

Он закрыл за собой дверь. Джесс сделал глоток кофе и закрыл глаза с облегчением, когда кофеин начал действовать.

– Он хороший человек. Не станет распускать слухи.

Глен недоверчиво на него покосилась, спросив:

– На самом деле ты его не знаешь, ведь так?

Джесс действительно его не знал. Солдаты отряда тесно общались, однако Джесс держался от них в стороне, причем намеренно. Он подружился с теми, с кем проходил учебу, будучи кандидатом, а потом видел, как его друзей отчисляют, ранят и убивают. Он не готов был переживать эту боль снова.

И все же Тарик был здесь ближайшим другом Джесса, не считая Глен. Глен Джесс доверял.

Его мундир был чистым, и Джесс натянул его, допив кофе. Глен молча наблюдала за ним какое-то время, а потом произнесла:

– Ты собирался мне что-то рассказать.

– Позже, – сказал Джесс. – После зарядки. Беседа будет долгой.

– Хорошо. – Когда Джесс подошел к зеркалу, чтобы взглянуть на себя, Глен закатила глаза. – Твоей красоты хватит на нас обоих, Брайтвелл.

– Я польщен, что вы так думаете, командир. Вы сегодня тоже красавчик. – «Красавчик» в мужском роде идеально подходило. Глен коротко подстригла свои темные волосы, потому что так было удобнее. Джесс решил, что ей даже идет, сочетается с ее крепкими формами и ее силой. Они друг друга не привлекали, однако уважали. «И теперь куда больше, чем прежде», – подумал Джесс. Некоторые вроде Одуя могли подумать, что тут есть еще что-то. Глен имела право беспокоиться об этом. Джесс встретил ее взгляд через зеркало. – Срок действия этого комплимента, разумеется, закончится, как только мы выйдем за дверь.

Она кивнула. Сдержанно, однако в ее взгляде мелькнуло что-то, похожее на благодарность.

– Хватит прихорашиваться, пора идти.

Они вышли из комнаты вместе, однако, к счастью, в коридоре никого не оказалось, и их никто не увидел вдвоем. Солдаты собрались в другой стороне и непринужденно болтали, однако все стихли, когда подошла Глен. Джесс молча занял свое место в отряде, и Глен повела их наружу. Несмотря на то что Джесс жутко устал, он был рад тренировке, это был его шанс выплеснуть хоть немного злости, закованной в груди. На тренировке он не ждет сюрпризов. В конце концов, это же просто упражнения.

Джесс оказался чертовски неправ насчет этого и поплатился.

Прошел уже час за упражнениями в быстром темпе на снарядах, когда краем глаза Джесс заметил какое-то движение. Он попытался повернуться, однако на нем было несколько слоев одежды плюс гибкая броня, и движения выходили слишком медленными. Он опоздал.

Удар пришелся ему прямо по спине.

А потом Джесс оказался на земле лицом, обращенным к безжалостному александрийскому небу, затянутому белесой дымкой из-за жары. Джесс не мог дышать. Удар выбил весь воздух из его легких, и на миг Джесс испугался, что что-то не так, что его организм сдался и он вот-вот умрет… Однако потом мышцы в солнечном сплетении расслабились, и Джесс сумел сделать вдох.

Обжигающее солнце сменилось тенью, и Джесс узнал ее по коротким волосам, обрамленным солнечным светом. Несколько раз моргнув, он наконец-таки рассмотрел Глен, протягивающую ему руку. Проглотив гордость, он принял предложенную ему помощь, взял ее за руку и поднялся на ноги.

– Какого черта ты допускаешь ошибки, Брайтвелл? – спросила она. В ее голосе не было ни капли сочувствия. Джесс покачал головой, все еще пытаясь отдышаться. – Я же сказала всем быть начеку. Ты не слушал. Если бы оружие ударило тебя на настоящей войне, то от тебя бы сейчас осталось лишь мокрое место.

Джесс и без того чувствовал себя наполовину мертвым. Тренировочное оружие, которое использовали в полку Великой библиотеки, не было игрушечным; оно действительно стреляло и оставляло серьезные синяки.

– Простите, – пробормотал он и спохватился секундой позже, добавив: – Сэр.

Теперь она уже была не просто силуэтом на фоне солнца, Джесс видел предупреждение в ее глазах. «Здесь мы не равны». Забывать об этом было бы глупо, и Джессу нужно было научиться всегда об этом помнить, научиться как можно скорее. Глен не могла оставлять ошибки Джесса безнаказанными, иначе бы это подорвало дисциплину в отряде.

Как сложно побороть эту привычку. Дружбу.