– Хорошо, – ответила Беатрис.

Она сняла ночную рубашку, натянула одежду куклы и встала рядом с ней у большого ростового зеркала. Видеть себя рядом с собой было весело и немного странно.

– Кто девочка, а кто кукла? – спросила кукла.

– Я Беатрис, – сказала Беатрис. – Я девочка.

– Я Беатрис, – сказала кукла. – Я тоже девочка.

Беатрис засмеялась. Ну и глупая же эта кукла!

– Давай сделаем друг дружке причёски, – сказала она.

Беатрис развязала ленты на косичках куклы и расплела их. Волосы были густыми, тёмными и волнистыми – на удивление похожими на её собственные. Она расчесала кукле волосы и заколола их с одной стороны своей любимой заколкой.

Они повернулись к зеркалу.

– Да мы прямо близняшки, – сказала Беатрис.

– Почти, – ответила кукла и забрала у Беатрис расчёску. – Теперь я тебя расчешу.

– Давай, хорошо.

Беатрис села на пол и стала смотреть в зеркало. Кукла расчесала ей волосы на пробор, затем заплела волосы в две тугие тёмные косички и завязала их жёлтыми лентами, которые прежде были в её волосах.

Беатрис радостно захлопала в ладоши.

– Я выгляжу прямо как ты! – сказала она.

– А я – как ты, – ответила кукла.

– Кто девочка, а кто кукла? – спросила Беатрис у их отражений.

– Я Беатрис, – сказала кукла.

– Я Беатрис, – сказала Беатрис и улыбнулась кукле.

Кукла улыбнулась в ответ.

– Надо всё равно придумать тебе имя, – сказала Беатрис. Она моргнула. Кукла – нет.

Беатрис вздрогнула, когда в дверь постучали.

– Я тут, – сказала она.

В комнату заглянула мама Беатрис.

– Как хорошо ты выглядишь в платье, – сказала она. – Скоро придут гости. Поможешь мне накрыть стол внизу?

– Конечно, – ответила Беатрис.

– Конечно, – ответила кукла.

Мама Беатрис засмеялась.

– Я спрашивала только тебя, Беатрис, – сказала она кукле. – А кукла на рождественском обеде может и тут посидеть.

– Это я Беатрис, – сказала Беатрис, поднимаясь на ноги. – Я девочка.

– Нет, – возразила кукла. – Я Беатрис. Я девочка. А ты – кукла.

Она закинула волосы на плечо.

– Это неправда! – воскликнула Беатрис и посмотрела на маму, надеясь, что она поможет.

Мама Беатрис покачала головой.

– Поразительно, – сказала она и засмеялась.

Кукла тоже засмеялась. Сердце Беатрис колотилось.

Мама Беатрис подошла к ней.

– Так, – сказала мама. – Пожалуй, надо пока вынуть батарейки. Тогда она перестанет говорить. А потом, если захочешь, вставишь их обратно.

Не успела Беатрис сказать и слова, как мама сунула руку ей под топик со спины. Беатрис услышала тихий щелчок, а потом ощутила что-то очень странное. Она попыталась заговорить, но не смогла.

– Вот, – сказала мама Беатрис. Она убрала батарейки Беатрис в карман и улыбнулась кукле. – Готова, Беатрис?

– Почти, – ответила кукла. Она сгребла Беатрис в охапку и положила её на нижнюю полку кровати.

Беатрис хотела кричать и вырываться, но не могла.

Кукла накрыла Беатрис мягким одеялом до самого подбородка. Беатрис уставилась на лицо куклы – на собственное лицо, – когда та подоткнула ей одеяло. Беатрис моргнула. Кукла – нет.

Кукла отвернулась от Беатрис и взяла за руку маму.

– Вот теперь я готова, мам, – сказала кукла. – Знаешь, мне больше нравится, когда она не разговаривает.

Мама Беатрис пожала плечами.

– Как хочешь. Это твоя кукла.

Кукла оглянулась через плечо и улыбнулась.

– До скорого, Солнышко, – сказала кукла.

Беатрис моргнула. Она моргала и моргала, наверное, целый миллион раз, отчаянно надеясь, что мама это заметит.

– Пока, Солнышко, – сказала мама Беатрис. – Счастливого Рождества.

Кукла вывела маму Беатрис из комнаты. За ними закрылась дверь.