– Ничего такого, – пробормотала Сэлл себе под нос. – Вот совсем ничего.

Я предпочла не уточнять. Мало ли, о чем она думает. Мне же лучше переживать о куче домашнего задания, которую задали на завтра. И ни о чем больше.

Все следующие контрольные по анатомии я кое-как сдала. И даже умудрилась вполне уверенно ответить на вопрос о сосудах головы и шеи. Вот только проще не стало. После анатомии пошли болезни. Майло Феррант учил нас различать расстройство желудка, грудную жабу и защемление нерва, находить признаки проклятий и магических воздействий. А я снова страдала. В голове путались симптомы комариных лихорадок и названия настоек, которыми можно было поить заболевшего, когда под рукой не находилось лекаря. Первые две контрольные я с горем пополам сдала, а на третьей получила «неуд».

– Арделия, – позвал Феррант, когда я раздраженно трамбовала в сумку конспекты после звонка. – Задержись, пожалуйста.

Тихо выдохнув сквозь зубы, я поплелась к преподавательскому столу. Ждала, что Феррант будет ругаться, но тот смотрел на меня спокойно, с легкой понимающей улыбкой. Иногда мне казалось, что этого человека вообще ничего не способно разозлить или расстроить, даже глупые студенты-стихийники. Он ко всему относился со здоровым оптимизмом. И почему-то это раздражало так же сильно, как длинный список дифференциальных диагнозов при болотной лихорадке.

– Вижу, последняя контрольная у тебя не очень удалась, – заметил Феррант дипломатично.

– Я пересдам, – пообещала твердо.

– Но это не отменяет того, что есть проблема.

– Как и у половины нашей группы.

– Да, – хмыкнул Феррант. – Целительство тяжело дается стихийникам.

– Извините, но я вообще слабо понимаю, зачем оно нам нужно, – не выдержала я. И тут же прикусила язык. Мало какому преподавателю понравилось бы такое.

– Позволь мне объяснить. – Феррант совсем не рассердился. – Стихийники – самые универсальные выпускники, которые должны быть готовы ко всему. Ведь кто знает, куда вас занесет жизнь? Вы можете отправиться в Тайную Канцелярию, охранную контору или управление Стражи. А можете – в далекий гарнизон или на безлюдную дорогу, которая не один день будет выводить к людям.

– Ну...

– Однажды маг-стихийник попал в захолустную деревню, где был только знахарь, сослепу путающий слабительные капли и сироп против простуды. Поэтому именно маг смог понять, что селяне поголовно страдают не от радикулита, а от мелкого, но зловредного проклятия. Он вызвал целителя, и тот смог спасти деревню от участи ходить, скрючившись в три погибели.

– Впечатляет, – отметила я.

– А три года назад суровая зима отрезала от большой земли северную островную крепость и рыбацкую деревню при ней. Почти три недели стихийник из крепости помогал местному целителю лечить расстроенные желудки, принимать роды и справляться со вспышкой скарлатины. А когда-то на далекой таможенной заставе человек без всякого дара научился так лихо пользоваться артефактами, что с их помощью проворачивал разные темные дела.

– Да. – Я подняла руки, сдаваясь под градом таких аргументов. – Вы правы.

И сказала я это не для того, чтобы Феррант отстал. При всех проблемах с целительством нельзя было не признать: это и правда очень важная дисциплина, незнание которой может стоить кому-нибудь жизни. А я бы никогда себе не простила такого. Поэтому нужно постараться.

– Ты умная девушка, Арделия, – улыбнулся Феррант. – Я знаю, что у тебя все получится.

Мне захотелось отвести взгляд. Похвала и порадовала, и смутила. Придется ведь соответствовать.

– И помни, ты всегда можешь обратиться за помощью ко мне, – снова сказал Феррант.

– Спасибо, – пробормотала я. – Но я справлюсь сама.

***

Однако несмотря на все благие намерения, у меня по-прежнему ничего не выходило. Нет, я честно работала. Училась, стараясь не зазубривать, а именно разбираться. Привлекла Арсэллу, которая каждый вечер устраивала мне опросы по самым важным темам. Читала книги. И вроде бы была уверена в своих знаниях, но, стоило оказаться в аудитории под лучистым взглядом Ферранта, все знания словно куда-то испарялись. Я бестолково мямлила или черкала пером по бумаге, еле-еле наскребая на положительную оценку. А Ферранта это будто бы совершенно не волновало. Он больше не пытался поговорить со мной, не предлагал помощь. Да, умом я понимала, что это нормально: я не маленький ребенок, чтобы бегать за мной и напоминать. И в то же время почему-то чувствовала странную досаду.

Единственным, что радовало, было платье, которое мне пошили к празднику Нового года. В эту ночь в университете устраивали традиционный бал, на который приходили и студенты, и преподаватели. Я собиралась быть самой красивой и заказала себе платье из пыльно-лилового шифона, которое прекрасно подходило к моим светлым волосам. В особенно грустные моменты (после не слишком удачных ответов) я представляла, как приду на бал и, забыв обо всем на свете, и буду танцевать, танцевать, танцевать... С кем именно – этого мне воображение не показывало, смущенно прячась.

А праздник был все ближе и ближе. Зима полностью вступила в свои права в Солистире. Она засыпала снегом улицы и дома, украсила снежными шапками деревья. Вокруг университета выросли ледяные скульптуры, горки и каток. И только скорая сессия немного портила настроение студентам.

К экзаменам и зачетам я готовилась со всей ответственностью. И однажды задержалась на тренировочной площадке, где отрабатывала любимые защитные связки, до самого вечера. В итоге возвращалась к воротам, где собиралась искать экипаж, уже затемно. Студенты давно разошлись по домам. Под ногами уютно поскрипывал снег, отчего хотелось улыбаться до ушей. Было тихо и удивительно спокойно. Только пара первокурсников немного неловко танцевала на катке. Парень явно пытался впечатлить девушку. Он выписывал пируэты, скользя вокруг, а она отряхивалась от снежной крошки и смеялась.

Я уже почти прошла мимо, как парень вдруг поскользнулся и случайно толкнул девушку. Она не удержалась на ногах. Взмахнула руками, теряя равновесие, и упала на спину. Упала мягко и вряд ли сильно ударилась. Вот только ее ноги во время падения взлетели верх. И один из коньков резанул по шее паренька, который наклонился, чтобы поймать подругу.

Парень рухнул на колени, схватившись за горло. Девушка еще не поняла, что случилось, и возилась на льду, неуклюже пытаясь встать. А я немигающим взглядом смотрела на алую лужу, которая с каждой секундой становилась все больше и больше.

Дальше я действовала словно отдельно от своего сознания.