– Сейчас, когда близится их конец, они пустят в ход все, что имеют.

– Это так, но как узнать, не ошибся ли ты?

– Если тут склад, то можно войти в него.

Капитан усмехнулся и проговорил:

– Да, причем легко. Что нам двадцать-тридцать солдат? Нас же целых восемь человек. Мы в лесу, а охрана зайдет в ДОТ. Нет ничего проще. Ты, Гриша, иногда думай перед тем, как что-то сказать.

– Иначе мы ничего не узнаем.

– Ты лучше напряги память и вспомни, точно ли на контейнере было обозначение химического оружия.

– Да чего напрягать. Скажу так, пятьдесят на пятьдесят, что-то такое было. Круг зеленый, с черной каймой, в середине что-то черное, но не круги, не квадраты, рисунок какой-то.

– Ладно, будем надеяться, что ребята, посланные к ДОТам, что-то узнают.

– Еще контейнер, товарищ капитан! Точно такой же, смотрите!

Капитан поднял бинокль и отчетливо увидел в луче фар зеленый круг с черепом.

Узники концлагеря занесли контейнер в ДОТ.

– Ты оказался прав, – сказал Акчурин. – Это контейнер с химическими зарядами, но с какими? Хотя нам это, в принципе, без разницы. Сколько контейнеров занесли в ДОТ, ты считал?

– Как вышли на холм, несли два. Этот третий, – доложил сержант.

Капитан взглянул на него и заявил:

– Эх, раньше бы подойти сюда.

– Да кто же знал, что мы вообще немцев встретим, и тут будут ДОТы?

– Да. Ждем, смотрим, что будет дальше.

Узники уложили на стеллажи два десятка ящиков с оружием и столько же контейнеров с химическими зарядами. Они поднялись наверх, отсоединили лебедку, привели ее в походное положение.

– Всем к стене! Ждать! – приказал им лейтенант Ремер, вышел в тоннель и крикнул подчиненному: – Рунге, сообщи генералу, что работы закончены.

– Слушаю, герр лейтенант. – Солдат ушел.

Вскоре в тоннеле появились пять эсэсовцев с унтерштурмфюрером Альтманом. Он завел их в помещение, где находились узники. Те поняли, что сейчас произойдет, но не имели ни сил, ни возможности сопротивляться.

Эсэсовцы действовали быстро. По команде унтерштурмфюрера они выставили перед собой стволы автоматов, взвели затворы, ударили короткими очередями в упор. Все двадцать узников повалились на пол.

Лейтенант обошел их, каждому выстрелил из «вальтера» в голову, при этом дважды сменил магазин.

Потом он повернулся к эсэсовцам, равнодушно смотревшим на его действия, и распорядился:

– Все на выход!

Шарфюрер отдал команду, и эсэсовцы покинули помещение.

Альтман пошел вслед за ними.

– Все? – спросил у него Фишер.

– Так точно, герр оберштурмбанфюрер! Рабочим выдан расчет, колодец закрыт.

– Хорошо, находитесь со взводом.

– Слушаюсь!

Фишер взглянул на Альфреда фон Кермана и сказал:

– Теперь, господин генерал, необходимо убрать трупы и устроить в помещении над хранилищем склад с вещевым имуществом.

– Давайте быстрее, оберштурмбанфюрер! Мне уже надоело торчать здесь, – заявил тот.

– Ремер! – гаркнул Фишер.

– Я! – ответил лейтенант.

– Вынести трупы в овраг, присыпать землей, затем навести полный порядок в отсеке, замаскировать его под вещевой склад! Вопросы есть?

– Никак нет, господин оберштурмбанфюрер!

– Выполнять!

Солдаты пехотного взвода вынесли трупы и засыпали их землей. Вскоре они уже раскладывали всякое имущество в помещении над складом с оружием и химическими боеприпасами.

В 00:10 среды, 12 июля, дело было закончено.

– Вот и все, господин генерал, – сказал оберштурмбанфюрер. – Вы можете заводить батальон в сектор, но предупреждаю, о подземном складе не должен знать никто, кроме, естественно, вас, майора Гофмана и оберштурмфюрера Вебера.

– Само собой. Но остаются еще штурмбанфюрер Беренц, унтерштурмфюрер Альтман и лейтенант Ремер.

– О них не беспокойтесь.

– Хорошо.

Фишер собрался отдать команду оберштурмфюреру Веберу и лейтенанту Ремеру на отдых, как с севера донеслась вдруг очередь советского ППШ.

Генерал вздрогнул и спросил:

– В чем дело?

Фишер сориентировался мгновенно.

– Всем, к бою! – выкрикнул он.

Взвод СС занял позиции у техники, пулеметчики на бронетранспортерах навели стволы на лес, солдаты Альтмана залегли у ДОТа, подчиненные лейтенанта Ремера расположились вдоль вала. Фишер, генерал фон Керман и штурмбанфюрер Беренц забежали в укрытие. Майор Гофман направился к батальону.

Красноармейцы Миронов и Лазарев обошли ДОТы и встретились позади них. Отсюда они не видели немецких офицеров.

Тогда Миронов проявил инициативу и сказал товарищу:

– Миша, прикрывай, я пройду вперед, а то так и докладывать нечего будет. Командир же приказал нам узнать, что тут за дела. Уверен, он разрешил бы продвижение.

– Ну, не знаю. Я, конечно, прикрою, но…

– Все будет как надо. Не дрейфь, Миша.

Молчанов пополз вперед, нашел место, откуда мог как-то видеть немецких офицеров и слышать их разговор.

Не исключено, что все у него получилось бы, обошлось, если бы не ефрейтор из взвода лейтенанта Ремера. Он заметил движение в кустах и решил проверить, что бы это значило. Докладывать взводному не стал, побоялся, что засмеют потом сослуживцы, если окажется, что в лесу был кабан. Они тут водились во множестве и совершенно не боялись людей. Ефрейтор пошел к кустам, за которыми лежал Миронов.

Красноармеец видел его и понимал, что снять гитлеровца тихо не получится. За ним наблюдали двое солдат от входа. Миронов чертыхнулся про себя. Теперь группа обнаружена, но хоть уйти сможет. Будет что доложить в центр. Красноармеец положил палец на спусковой крючок ППШ.

Немец увидел Миронова, вскинул автомат, открыл рот, чтобы закричать. Больше ждать было нельзя. Красноармеец дал очередь. Солдат упал. Миронов ударил по двум немцам, стоявшим у входа в ДОТ.

– Какого черта? – выкрикнул командир группы капитан Акчурин. – Огонь!

Лисенко из пулемета Дегтярева выбил сразу пятерых немцев. В ответ тут же заработали мощные МГ-34, установленные на бронетранспортерах. Холм покрылся фонтанами земли.

Лисенко вскрикнул, схватился за плечо.

– Что, Гриша?

– Ранен. Левая рука не слушается.

Акчурин забрал у него пулемет, дал очередь по транспортерам, но вынужден был укрыться. Пули вздыбили весь западный склон.

Капитан отполз к краю холма и крикнул связисту красноармейцу Захарову:

– Витя, к тебе спустится Лисенко. Вы отойдете в лес, там быстро настроишься на наших, передашь о выходе к укрепрайону, о немцах, грузе, о том, что мы вынуждены были вступить в бой. Потом уходите. Арамян, огонь с левой стороны холма!

– А как же вы?

– А мы повоюем. – Капитан взглянул на Лисенко и приказал: – Уходи, Гриша!

– Я могу стрелять одной рукой.

– Уходи, мать твою!

Сержант пополз к спуску со склона.

Акчурин выждал, когда закончится обстрел, вновь вскинул пулемет и дал очередь по переднему бронетранспортеру. Лейтенант Зинков ударил по эсэсовцам.

Им вновь пришлось укрыться. По холму били уже два пулемета.

Миронов и Лазарев вели стрельбу с северного фланга. Пулеметчик головного бронетранспортера