выбирали другие названия: «антисексист», «вуменист», «активный участник борьбы за социальную справедливость» и так далее. Активисток, предпочитавших называться иначе, не следует относить к «феминисткам». Но их мотивы и причины, в силу которых они избегали называться именно так, важны для историков феминизма, и, описывая этапы борьбы с гендерной несправедливостью, нужно учитывать и таких деятелей[7].

Время феминизма

Феминизм обнаруживают даже в далеком прошлом — с переменным успехом, но тем не менее. Феминистками пытались объявить средневековую писательницу Кристину Пизанскую или даже Гипатию, философа из древней Александрии. Конечно, упомянутые нами исторические фигуры не мыслили в категориях феминизма, и неверно судить о них с наших идеологических позиций. Вместо этого стоит задаться вопросом: что они думали о мужчинах и женщинах, каких представлений придерживались? Деление человечества на два пола нельзя принимать как само собой разумеющееся. Относительно некоторых частей света неясно, существовало ли там четкое понятие женщины. Специалисты по китайской истории считают, что категория «женщины» (fùnǚ) — сравнительно позднее изобретение и прямо относится к семейному статусу и семейной роли. В цинском Китае женщины во многих случаях делились на «супруг» и «куртизанок», и это было очень серьезное различие. То же можно сказать об имеющем классовый характер делении на просто «женщин» и «леди» в Англии XIX века.

В силу местной специфики требования перемен в мире оформлялись очень по-разному. Там, где они звучали, феминистки выступали от лица различных организаций и на разные лады. Термины «женское движение» и «женский вопрос» относятся к Европе, Северной Америке и Южной Америке XIX века. В начале XX века в странах Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки много спорили о «пробуждении женщин». В других местах в тот период предпочитали говорить о «новой женщине» — символе новых экономических и культурных возможностей для женщин. Китайские радикалы самыми разными способами требовали прав для женщины (fùnüjié) и гендерного равенства (nánnǚ píngděng). Феминизм нелегко вписать в такого рода ландшафт, и его историки должны действовать осмотрительно, чтобы не упустить из виду нюансы локальных способов борьбы и активистских практик. Но было бы ошибкой рассматривать эти дискуссии и движения сугубо по отдельности, ведь их основные идеи нередко совпадали или же они черпали вдохновение друг у друга. Мы можем наметить сложные пути глобальной дискуссии об отношении гендера и власти и одновременно признать феминизм явлением, обусловленным историческим контекстом.

Хотя «феминизм» определяют очень по-разному, в начале XX века этот термин приняли во всем мире. Он может относиться к правам женщин, к деятельности по их расширению, защите, к требованиям равноправия. В 1904 году в Чили появился журнал La Aurora Feminista («Заря феминизма»). (Вышел единственный его номер.) В том же году Розика Швиммер (1877–1948) основала в Венгрии Феминистскую ассоциацию (Feministák Egyesülete). В 1905 году в Буэнос-Айресе появился Феминистский центр. Организация Asociación Feminista Filipina была учреждена в 1905 году. Филиппинки считали, что феминизм отвоевывает для женщин место в обществе, способствует регулированию женского труда и предотвращает ранние браки[8]. В 1910 году в Ла-Плате стал выходить журнал La Nueva Mujer («Новая женщина»), а в Буэнос-Айресе прошел Международный женский конгресс под лозунгом «Дайте нам работать». Латиноамериканские феминистки в первые годы делали упор на социальном обеспечении и государственной защите женщин. Критики называли феминисток marimacho: наполовину мужчинами, наполовину женщинами. Но понятие «феминизм» оказалось в достаточной мере широким для того, чтобы его приняли и такие религиозные консерваторы, как Лаура Корреа де Бустос. В 1907 году в уругвайской столице Монтевидео она опубликовала работу о «христианском феминизме»[9].

Суфражистское движение, по мнению многих в Англии, считается выразителем настроений феминисток той эпохи. Однако сотрудницы английского журнала Freewoman назвали в 1911 году свое издание «феминистским», чтобы указать на то, что их убеждения отличаются от убеждений суфражисток. Прогрессивные редакторы Freewoman сочли, что термин «феминизм» применим к представителям обоих полов, а еще что в нем заложено отрицание традиционных политических институтов. Они жаждали фундаментальных, революционных преобразований. Одна из редакторов, Дора Марсден, заявила (спровоцировав скандал), что «вольнодумцы с винтовками» быстрее добьются уважения к себе. Предлагались и другие термины. Французские радикалки, стремясь отразить характер дерзких женщин, «освободившихся от всего, что доселе обременяло основную массу их товарищей», экспериментировали с понятием éclaireuse («зачинатель», «первопроходец», «застрельщик»)[10]. Немецкоязычные активистки выбирали между «феминизмом» и Frauenbewegung («женским движением»), поскольку опасались, что первый термин имеет отношение к «свободной любви» или к воинственности английских суфражисток[11]. Феминизм часто оказывался заимствованием, много где применявшимся для именования различных видов гендерной политики. Так, в 1910 году в Японии рассуждали о feminizumu. Российские активистки предпочитали именовать себя «равноправками» — по названию Всероссийского союза равноправия женщин, учрежденного в бурные дни революции 1905 года[12]. По всему миру восхищались новым понятием «феминизм» — и одновременно видели в нем европейское и американское влияние.

Иногда приживались прозвища. В начале XX века английская пресса дразнила воинствующих активисток «суфражистками» (suffragettes), но те, кто швырялся камнями, отстаивая свое право голосовать, восторженно приняли это название. В 1970-х годах выражение bra burners, «поджигательницы бюстгальтеров», звучало как оскорбление, но активистки и сами придумывали себе вызывающие прозвища: Гарпии, Ведьмы, Лавандовая угроза, Монструозный полк, Общество по разделке мужчин.

Значение слова «феминистка» менялось, но оттенок значения, связанный со скандалом, никуда не девался. В 1970–80-х годах активистки нередко предпочитали говорить об «освобождении женщин», поскольку термин «феминистка» ассоциировался у них с либеральной повесткой реформаторов, с парламентской борьбой и избирательным правом. Во Франции феминистки, связанные с группой Psych et Po («Психоанализ и политика»), не принимали наименование «феминистка», видя в нем американское заимствование с конфликтными коннотациями, и предпочитали говорить о femmes en lutte («борющихся женщинах»), с акцентом на женственности и материнских качествах. Японские активистки в конце XX века рассуждали о бесполом (gender-free) обществе. К XXI веку активисты по всему миру почувствовали необходимость постоянно вести феминистскую борьбу под другими флагами, и это привело к появлению таких терминов, как «интерсекциональный» или «трансинклюзивный» феминизм.

Несмотря на существование множества феминизмов все феминистки мечтали также и о движении, которое охватило бы всех без исключения женщин. («Помогая друг другу, в едином порыве» — гласил китайский транспарант на съезде Международного альянса за избирательные права женщин в 1913 году.) Эта фантазия парадоксальна: оторванная от реальности политическая повестка, стремясь к всеохватности, игнорирует конкретные исключения. Рассуждения о черном феминизме или чикана-феминизме иногда пытаются исправить эту проблему, но критики утверждают, что они просто маскируют вытеснение из феминистского мейнстрима темнокожих или американок мексиканского происхождения. В