Шрифт:
Закладка:
- “Ты, чертово насекомое!”
Галкима был в ярости, от действий Хансу, снова напавшего на него, еще до того как его травмы зажили и в ответ ударил Хансу правой рукой.
Буууум!
Его сила была настолько огромна, что в том месте куда он ударил, образовался Тайфун.
‘Получить такой удал будет уже слишком’.
В момент, когда Галкима нанес удар, Хансу поднял Зигзагообразную молнию как щит, а затем со всей силы ударил в пол.
Бууум!
Хансу, отбив большую часть энергии, устремившейся в копье и на него, опять отлетев как метеор, впечатался в стену.
Карарара
Ударная волна от удара Хансу о стену заставила всю подземную зону всколыхнуться. Но Хансу проигнорировав боли, в спине, проверил руку. Хоть он и может выдержать боль, ему как минимум нужны руки для атаки.
«Хмм. К счастью, только трещина на этот раз».
Хансу посмотрел на свою правую руку, по которой пробегала длинная трещина. Она была настолько повреждена, даже после того как он, увернулся и защитил именно ее. И тело Галкимы было настолько сильным, что даже Зигзагообразная молния смогла оставить только царапину. Но тело Галкимы доказывало, что этого было вполне достаточно.
- “Этот ублюдок! Куаааа! ”
В тот момент, когда он вздрогнул от собственной раны. И когда он принял ответные меры ударив правой рукой. На его теле появились две новые царапины от молниеносного удара копья Хансу, одна на шее и одна на боку. Очень мелкие царапины. Но тело Элкадион, которое захватил Галкима, гнило распространяясь от царапин. Квададак!
- “Каааак!”
Галкиме ничего не оставалось, как снова рвать свое тело своими собственными руками. У него не было выбора. Так как он умрет, от распространения гниения, если не примет меры.
Хансу тихо произнес, увидев эту сцену.
- “Твоей самой большой ошибкой было завладеть телом Акаронца”.
История Акарона явно не была мирной. Повторяющиеся бесконечные войны. Они создали многочисленные методы, чтобы усилить себя для того, чтобы сражаться с Марготами.
Но если половину своей истории Акаронцы сражались с Марготами, то вторую половину они сражались между собой.
- “Периоды братоубийственных воин были настолько долгими... что безусловно было создано множество методов, чтобы справится с представителями собственной расы.
Трудно создать лекарство, способное усилить кого-либо хотя бы на 10%. Так как нужно беспокоиться о побочных эффектах. Но создать смертельный токсин, способный в одно мгновение уничтожить противника было проще простого. По мере того как они узнавали все больше и больше о собственном теле, методы борьбы с противником разрабатывались все быстрее и быстрее. И Мекидо, беспокоясь о мощи этих методов, запретил выпуск оружия и техники, предназначенных против своей собственной расы.
<Но мистер Хансу. Образцы эти вещей на всякий случай находятся рядом с Хисторианом. Убедитесь, что вы возьмете его, перед тем как уйти, член клана Темного облака, безусловно, нацелится на мое тело. Я постараюсь выиграть столько времени, сколько смогу... Используйте яд как последний козырь.>
Хансу вспомнил его разговор с Элкадион, а затем пробурчал.
- “Если бы ты был в теле человека, то тебя бы не постигла такая учесть. Ты, наверное, даже бы и не подумал вселиться в это тело, если бы смог предвидеть такое развитие ситуации”.
- “Тьфу...”
Галкиму трясло от страха. Со временем его тело смогло бы привыкнуть к этому. Поскольку его тело анализирует черную жидкость, проходящую сквозь него даже сейчас, а раны, которые он сам себе нанес постепенно исцеляются. Но зачем Хансу давать ему на это время? Значит, ему нужно уничтожить этого парня Хансу не получив ни единой царапины. А Галкима знал. Что это просто не выполнимо. Галкима заикаясь бормотал, медленно отступая.
- “Подожди! Я вернусь назад! Поэтому, пожалуйста, убери этих синих пауков!”
Наверно Хансу предложил это по какой-то причине? Хансу холодно рассмеялся.
- “Ты должен был воспользоваться этим шансом раньше”.
Была очень простая причина, почему он сделал такое предложение в самом начале. Так как лучше избежать драки, если есть даже 1% вероятность проигрыша. И тем более, если на кону стоит так многое. Хотя он был готов к сражению с ним, в бою не всегда все идет, так как хотелось бы. Ему бы пришлось тяжело если бы этот парень бегал и тянул время. Именно поэтому Хансу предложил Галкиме уйти. Но его нога была отрезана, как и планировал Хансу, и сейчас он не сможет убегать. Зачем ему отпускать ее, когда он уже был пойман? Поскольку феи дадут ему награду, только если он убьет Галкиму.
- “Я говорил тебе раньше, не так ли? Что это не займет много времени.”
- “Нормально ли что этот человек умрет! Если я умру, этот человек тоже умрет!”
По воспоминаниям этого тела, его настоящий хозяин, Тэрахол, был очень ценен. Неужели смерть этого Тэрахола вообще ничего не значит? Хансу невозмутимо сказал.
- “Я сам разберусь с этим, так что ты можешь просто умереть.”
- “Боже, черт возьми!”
Хансу поднял Зигзагообразную молнию, покрытую большим количеством токсина, а затем бросил ее в сторону Галкимы, который несся к нему крича, как если бы он сошел с ума.
Глава 145. Плато охотника (часть 1)
- “Ох...”
Хансу посмотрел на тело Элкадион, превратившееся в месиво. Тело полностью почернело от Акаронского яда.
Вздохнув, осмотрел его, а затем переместил руки к голове Элкадион. И начал снимать с головы терновую корону.
Дадададак
Как только терновая корона будет снята, душа Элкадион покинет тело Тэрахола.
Вместе с вселившимся существом.
- “Ох…”
Небольшой осколок сознания Галкимы, который еще остался, выплюнул стонущий звук.
Он инстинктивно знал, что душа в которую он вселился изымается из тела.
‘Черт...надо было съесть парня, которому принадлежало это тело, вместо Элкадион.’
Как только корону сорвут с головы, его душа, вселившаяся в душу Элкадион, исчезнет.
Так как его душа могла существовать только тогда, когда одновременно существуют его разум и тело.
- “Черт. Умереть в подобном месте...”
Члена расы Темного облака, выплёвывавшего ругательства из последних оставшихся сил, вытащили из тела, после чего он исчез.
Чарарарак!!!!!
Как только терновую корону сняли, клинок сути Дракона имплантированный в тело Тэрахола начал шуметь и выходить из него.
Он не мог оставаться внутри, так в теле больше не существовало сознания, способного выдержать его.
Хансу
