огненным, волосы от природы белокурыми и вьющимися, так что, когда он шел, освещенный солнцем, от него исходило нечто столь огнеподобное, что многим он казался почти что божеством.

В течение некоторого времени Коммод оказывал всяческий почет отцовским друзьям и во всех делах пользовался их советами. Но потом он поставил во главе преторианцев Перениса, родом италийца, который, злоупотребляя возрастом юноши, совершенно развратил его и отвадил от подобающих государю забот. (Геродиан: 1; 7–8). Охотно подавшись его влиянию, Коммод стал безумствовать во дворце на пирах и в банях вместе с тремястами наложницами, которых он набрал из матрон и блудниц по признаку красоты, а также с тремястами взрослых развратников, которых он собрал из простого народа и из знати, насильно и за деньги, причем дело решала красота. Он сражался на арене среди своих спальников как гладиатор, пользуясь тупыми рапирами, а иногда и отточенными мечами. Иногда он приказывал осквернять у себя на глазах даже своих наложниц. Он дошел до такого позора, что сам отдавался молодым людям, и все без исключения части тела, даже уста, были осквернены сношениями с людьми обоего пола. У него были любимцы, именами которых служили названия срамных частей мужского и женского тела; им он особенно охотно раздавал свои поцелуи. Он держал также у себя одного человека, у которого был необыкновенных размеров мужской орган; этого человека он называл своим ослом и очень дорожил им. Коммод сделал его богатым и поставил во главе жрецов сельского Геркулеса. В бане он мылся по семи и восьми раз в день и в бане же принимал пищу. Даже шутки его были под стать необузданному характеру. Часто в дорогие кушанья он подмешивал человеческий кал и таким образом смеялся над гостями. Префекту претории Юлиану он приказал плясать голым с измазанным лицом перед своими наложницами и бить в кимвалы.(Лампридий: “Коммод Антонин”; 5,10,11). Между тем, позволив Коммоду заниматься удовольствиями и попойками, Переннис постепенно приобрел такую силу, что все управление государством взял на себя. Влияние свое он всецело использовал в корыстных целях и первом делом начал клеветать на самых достойных из друзей и сподвижников Марка Аврелия. Успеху его козней много способствовал и заговор против императора, раскрытый как раз в это время. (Геродиан: 1; 8). Во главе заговорщиков стояла сестра принцепса Луцилла, а убить Коммода должен был близкий к нему человек Клавдий Помпеян. Но войдя к Коммоду с обнаженным мечом и имея возможность действовать, он выкрикнул: “Этот кинжал посылает тебе сенат”. Этим он только выдал существование замысла, но не выполнил дела, так как был в ту же минуту обезоружен. (Лампридий: “Коммод Антонин”; 4). Это покушение стало первой и главной причиной ненависти юноши к сенату; сказанное ранило его душу, и он стал считать всех сенаторов вместе врагами, постоянно помня о речи напавшего на него. Коммод беспощадно казнил всех, кто состоял в заговоре, а также и многих попавших под подозрение. (Геродиан: 1; 8). Луциллу он сначала отправил на Капри, а потом велел умертвить. Впрочем, Переннис ненадолго пережил своих врагов. Вскоре он был обвинен в подготовке покушения на жизнь императора и казнен вместе со своим сыном. С кончиной обоих вскрылись многочисленные злоупотребления, творимые ими якобы волей императора. Коммод отменил многие распоряжения своего прежнего фаворита и даже объявил о своем намерении лично заняться государственными делами. Но в таком настроении он пробыл не более месяца, а потом все пошло по-старому. Место Перенниса занял вольноотпущенник Клаендр. (Лампридий: “Коммод Антонин”; 4,6). Он достиг такой чести и могущества, что ему были доверены личная охрана, заведование опочивальней государя и командование войсками. (Геродиан: 1; 12). Произволу этого временщика не было никаких границ. По его усмотрению, даже вольноотпущенников выбирали в сенат и причисляли к патрициям. Тогда впервые в один год было двадцать пять консулов, и все провинции были проданы. Клеандр продавал за деньги все: возвращенных из изгнания удостаивал почетных должностей, отменял решение суда. Все, кто пытался раскрыть Коммоду глаза на злоупотребления Клеандра, немедленно подвергались опале. Коммод велел казнить даже мужа своей сестры Бирра, причем вместе с ним было умерщвлено много других лиц, защищавших его. Среди жертв оказался также префект претория Эбуниан. Вместо него Клеандр сам стал префектом. (Лампридий: “Коммод Антонин”; 6). Но и этого самовластца в конце концов постигла расплата. В 189 г. Клеандр скупил в огромном количестве хлеб и держал его под замком, чем вызвал голод в столице. Коммод тем временем настолько отошел от дел государства, что ничего об этом не знал. Когда же толпа народа двинулась к его дворцу, чтобы принести жалобу на Клеандра, на нее были пущены войска. В результате на улицах города разыгралось настоящее сражение между разъяренной чернью и всадниками. Только тогда Коммоду осмелились донести о происходящем, и он распорядился немедленно казнить Клеандра. Когда голову ненавистного вольноотпущенника показали римлянам, волнения улеглись сами собой. (Геродиан: 1; 12–13). Тогда же были убиты и другие придворные вольноотпущенники, ставленники Клеандра. Между прочим, выяснилось и то, что Клеандр вступал в связь с наложницами Коммода и имел от них детей, которые после его гибели были убиты вместе со своими матерями. (Лампридий: “Коммод Антонин”; 7). Испытав столь великие опасности, Коммод стал относиться с недоверием ко всем, беспощадно убивая и легко веря всем наветам. В поведении своем он вскоре откинул всякий стыд и раскрыл перед римлянами всю безмерную пропасть свей разнузданности. Прежде всего, вместо Коммода, он велел именовать себя Геркулесом, сняв римское и императорское одеяние, он натягивал на себя львиную шкуру и носил в руках дубину. (Этой дубиной он убил несколько человек, одних в припадке гнева, других – просто в шутку. (Лампридий: “Коммод Антонин”; 9)). Иногда он надевал пурпурную златотканую одежду, так что стал смешным, подражая одновременно своим внешним видом и расточительству женщин и силе героев. Изменил он и названия месяцев года, отменив древние и назвав все месяцы своими собственными названиями. (Геродиан: 1; 13–14). Август стал именоваться коммодом, сентябрь – геркулесом, октябрь – непобедимым, ноябрь – преодолевающим, декабрь – амазонским. Амазонским он был назван в честь любимой наложницы императора Марции, портретом которой в виде амазонки он любовался. (Лампридий: “Коммод Антонин”; 11). Он поставил и свои статуи по всему городу и даже против здания сената – статую с натянутым луком – он хотел, чтобы и его изображение грозило ужасом. Эту статую сенат после его смерти убрал и воздвиг изображение свободы. Не сдерживая себя, он опустился наконец до того, что стал обнаженный участвовать в