– Тетка моя двоюродная мужа своего ведром обрушила! Дескать, он как выпьет, так до нее сердечно домогается, хочь в хате из без того считай двенадцать ребятишек по лавкам галопом скачут. А тут выпил и ничего. Она и тем боком и другим, и нагибалась, и грудью напирала – ему оно как и без интересу. Ну и не сдержалась баба… – от души рассказывал румяный подъесаул с Дона. – Рука тяжелая, плечи широкие, поросей годовалых под мышкой таскала, ну и хлобыстнула так, что тока щепки в стороны и уши врозь! А мужняя харя с изумления великого сей же миг в ящерицыну морду превоплотилася. Пока тетка в голосину орала, ужо и детишки подбежали, добили чем там было что под руку попалось. Двенадцать-то на одного! А настоящего батьку их потом всей станицей искали, да от так не нашли…

Похожие истории были и у кубанцев, и у терцев. То цыган кобылу продал, а она мерином обернулась. То бабы белье полоскали, а их волк напугал! От они его мокрым бельем так отходили, что он в местного дьячка превратился! Ну и еще раз огреб, походу, за такое дело.

А то еще кошка черная всему полку дорогу перешла, а как атаман ей по хребтине нагайкой врезал, так она вороной обернулась и ему же на папаху нагадила, поганка эдакая! И еще собака пестрая брюхатого батюшку в Новочеркасске так знатно за колбасу покусала, что он вдруг султану турецкому за здравие петь начал. Едва-едва водкою отпоили человека, от ить беда-то какая…

Так что историй хватило до ночи. Вот только были это те же самые ящерицы или какие-то местные оборотни – волки, кошки, вороны – никто гарантий дать не мог, тут уж все по-честному: за что купил, за то и продал!

Татьяна в мужском кругу привычно больше помалкивала. Смотрела по сторонам, слушала, никого не перебивала и с вопросами не лезла. У ее ног незаметно приютился лохматый черный пес, довольно вываливший язык и щедро улыбавшийся всему доброму люду. Вдруг кто-нибудь сухарем поделится, и делились же…

Дед Ерошка бросил лишь один взгляд на Ахметку, но гнать пригревшегося шайтана не стал, может, и эта нечисть для чего полезного сгодится. Лопоухий пес же лишь беспечно вертел головой. Но это не значит, что он был слеп, глух и наивен…

Когда Татьяна попросилась отлучиться, проведать, как там наш офицерик с кунаком, старый казак причин для отказа не нашел. Они находились в русском лагере, и, невзирая на опустившуюся ночь, трубачи еще не сыграли отбой. Повсюду сновали люди, часовые держали посты, так что опасности не было никакой. То есть не было бы, будь это обычная война или хотя бы война с земным врагом. А так, увы…

На самом-то деле девушке требовалось отлучиться по куда более прозаическим причинам. Да, да, по тем самым, о которых так не любят писать классики фэнтези. Хотя вообще-то физиологию никто не отменял, но если вы в курсе, когда, на какой странице, где конкретно Бильбо, Леголас, Айрин, Саруман или Нюниэль ходили в туалет, то ткните меня носом в книгу.

А герои моей истории были живыми людьми, если так можно выразиться, «со всеми вытекающими» последствиями. В общем, когда девушка закончила свои дела, выйдя из кустов, то в лицо ей уставился граненый ствол французского пистолета.

– Ничего личного, самка человека, мне нужна лишь твоя внешность…

Казачка не успела бы ни уклониться, ни прошептать «боже мой», ни выхватить свое оружие, ровно ничего, даже зажмуриться, но…

Но в тот момент, когда уже был почти спущен курок, белые собачьи зубы сомкнулись на запястье стрелявшего. Будь это обычный пес, и тут укус был бы страшен, но острейшие клыки кавказского шайтана напрочь отрубили всю кисть руки с пистолетом.

– Оу-у-й, псина страшная-я!!! Я же тебя сейчас…

Вопли ярости и боли были прерваны невнятным бульканьем, когда Татьяна одним взмахом кинжала едва ли не полностью снесла голову нападавшего. Или нападавшей? Перед ней на траве валялась довольно высокая, едва ли не в рост человека, прямоходящая ящерица в облегающем костюме из светопоглощающей ткани. Горло распахано от уха до уха, густая зеленая кровь волной хлещет на землю, а в мутнеющих глазах полное непонимание всего происходящего.

– А кто у нас тут хороший мальчик?

Лопоухий шайтан радостно завертел хвостом.

…Уже по ночи два студента-историка и дед с внучкой сидели у небольшого костра, обмениваясь друг с другом чудесными историями. Черный пес лежал рядом, грыз кость и старательно делал вид, что человеческих слов не понимает. Хотя уши держал на макушке!

Две ящерицы за один вечер, два оборотня уже никогда не выйдут на охоту, признаем – это весьма неплохое начало для службы в конвойных рядах. Другой разговор, что афишировать свои подвиги нашим героям было не перед кем.

Не Алексею Петровичу же каждый день отчеты слать? У него и своих хлопот хватает, все-таки человек войну ведет, настоящую, по всем фронтам. Полковника Бессонова с его контузией и провалами в памяти грузить новыми проблемами скорее всего не стоило, а казаки с остальными конвойцами и так в курсе, будут помогать и всячески проявлять бдительность.

По большому счету вопрос был всего один: как распознавать ящериц? И невзирая на то, что вопрос один, а наших героев четверо (с шайтаном пятеро!) – ответа все равно не было…

Но честно говоря, ответа не было и у противоположной стороны. Нунгалиане также спрашивали себя, почему эти странные люди вновь и вновь успешно раскрывают облик сестер и безжалостно уничтожают их раз за разом? В чем затык, где засада и кто виноват?

Причины могли быть слишком разнообразны, но никто не хотел признаваться в главном – земляне показывали себя не тупее высокоинтеллектуальных гостей из космоса. Все это настолько рушило все устоявшиеся мифы о человечестве, что казалось уже не столько нереальным, сколько неприличным. Молодые расы не имеют никакого морального права так подставлять древний разум…

Низшая сумрачно молчала, не зная, как будет давать отчет Высшей в том, что произошло. К сожалению, у нее не было достаточного времени, чтобы серьезно подготовить двух низших сестер, и обе они погибли. Третья членка диверсионной группы, носившая звание «никакая», так как была слишком молода и неопытна, была приставлена исключительно с целью поддержания связи. Так вот поскольку ей категорически воспрещалось во что-либо вмешиваться – она единственная, кто осталась жива, и даже смогла хоть что-то рассказать.

– Итак, низшие совершили роковые ошибки. Первая сестра недооценила сентиментальность мужского