Телефон зазвонил, когда я уже прикидывал, не оставить ли Аню без присмотра — справляется, вроде как, нормально. Звонил Новиков.

— Ярослав Кириллович, я уполномочен вам заявить, что у клана Мальцевых на данный момент нет претензий к клану Елисеевых, — четко оттарабанил он. — И к Анне Ермолиной у нас тоже нет претензий.

— А клан Мальцевых не хочет вернуть клану Елисеевых накопители, которые они украли у финансового директора нашего клана? — тоном «А вот у нас к вам претензий поднакопилось» ответил я.

— Не понимаю, о чем вы, Ярослав Кириллович, — холодно сказал Новиков и отключился, чтобы я, не дай бог, не пояснил.

В подтверждение его слов маги вокруг нашего дома стали исчезать из зоны моей видимости. То есть я, разумеется, мог ее увеличить, но смысла не видел в этом никакого. Если уж представитель клана официально сказал, что от нас отстанут, должны отстать. Но на всякий случай у Анны уточнил:

— Если Новиков сказал, что у его клана нет претензий ни к нам, ни к тебе, можно пока не бояться?

— Новиков сказал, что у Мальцевых нет претензий? — пораженно уточнила Аня.

— Именно так.

— Как тебе это удалось?

— Нужно знать болевые места противника, — скромно ответил я, наслаждаясь восторгом, который на меня, сама того не понимая, изливала Аня. — Но ты не ответила, чего мы можем не бояться, а чего должны.

— После официального заявления они разве что несчастный случай могут подстроить, — ненадолго задумавшись, ответила она. — Но он должен быть таким, чтобы на Мальцевых даже никто не подумал. Дорогой исполнитель, короче говоря, а уж свой или приглашенный…

Объяснения Ани поставили все на свои места. По всему выходило, что Мальцевы сейчас не полезут. Во всяком случае, пока не выяснят, кто такой волхв, а уж я постараюсь, чтобы они этого никогда не узнали. Я протянул Ане телефон.

— Звони своим, радуй. Но на всякий случай некоторое время посидим безвылазно, помониторим обстановку, поэтому все визиты откладывай на завтра.

— А почему визиты? Я тогда к родителям перееду.

— Целителю клана лучше находиться при главе.

— Да какой я целитель? — она фыркнула и выразительно обвела глазами мамину комнату, намекая, что и спать ей тут особо негде.

— Это пока, — бросил я, отвечая сразу на две претензии — высказанную и невысказанную. В новой квартире комнатувыделить проблем не составит. Но обо всем этом говорить пока рано.

Она ушла говорить со своими, а я полез в мамину шкатулку за серебряной цепочкой, так как от идеи собрать защитный артефакт отказываться не собирался. Кулон-якорек был маленьким, но вполне подходящим для крепления остальных нужных частей. Мимоходом пожалей об отсутствии набора ювелира, я потащился на кухню, создавать шедевр из ерунды. Шедевр — это было отнюдь не преувеличение, Айлинг уверял, что со временем из меня мог бы получиться артефактор экстракласса. «Чутье есть и руки растут из нужного места», — поговаривал он. Этим рукам еще не хватало гибкости, поэтому времени уходило больше, но нужный результат я всегда достигал.

Но заняться артефактом я не успел. Словно почувствовав, что я про него думал, проявился Айлинг.

— Мальгус, что там с первой ступенью? — спросил он. — Я нашел рецепт зелья. Подумать только, как давно им никто не пользуется. Но без целителя вариантов все ровно нет.

— Целитель есть, — обрадовал я его. — Ну, почти целитель. Поднатаскать надо. А так я ей выдам набор Дамиана, пусть комбинирует.

— Мальгус, ты идиот? — улыбаясь совершенно по-доброму, спросил Айлинг. — Выдавать императорские заклинания непонятно кому?

— Почему непонятно кому? Во-первых, она — член моего клана. Во-вторых, моя ученица.

— Кто-кто? — Айлинг поковырял мизинцем в ухе. — Мне послышалось или ты только что сказал, что взял ученицу?

Говорил он непривычно тихо, и это обещало крупные неприятности мне.

— Взял, — подвердил я, решив не уточнять, что она — третья и что у меня уже есть двое учеников. — А что мне было делать-то?

— То есть ты, жалкий недоучка, берешь ученика и позоришь звание учителя?! — взревел Айлин и приложил мне силовым жгутом пониже спины, так приложил, что я вылетел из образа Мальгуса и стал выглядеть, как Ярослав. — Это вот несовершеннолетнее не пойми что притворяется учителем?!

Задницу жгло. Сильно. Причем зрела уверенность, что, когда я выйду из транса, жечь будет еще сильнее.

— Учитель, а что мне было делать? Мне нужны сторонники, иначе я автоматически оказываюсь внизу пирамиды власти. Мне нужен целитель, чтобы быть уверенным, в том, что я пройду ступени успешно. И где я возьму лояльного знающего целителя?

— Но ученица? Как тебе в голову пришло брать ученицу, — прошипел он и опять стегнул.

Этак я сидеть не смогу, если он разойдется.

— Вы же от меня отказались. А маг, от которого отказывается учитель перед прохождением последней ступени, считается полноправным и может брать учеников.

— Тебе до последней ступени… — сказал он уже не с таким пылом.

— Это здесь, а в моем мире… Хотя какой мир теперь считать моим. Не тот же, где остался Дамиан?

— Может, ты и прав, — проворчал Айлинг, и не подумав извиниться. — Но должен был сказать раньше. Посоветоваться, наконец.

— Вы так усиленно твердили, что больше не мой учитель, что я боялся лишний раз вас беспокоить.

— Поэтому я поспособствовал тому, чтобы Дамиан передал тебе часть Императорской книги заклинаний? — саркастично уточнил Айлинг. — Ты мозги-то хоть иногда используй, Мальгус. Отречение было необходимо, чтобы Дамиан на тебя через меня не вышел. Ну и зол я на тебя был, конечно, тоже. Так глупо подставиться, это талант нужен.

Он почти успокоился, создал себя сиденье, на котором устроился со всем возможным удобством, и снисходительно на меня посматривая. Мне сесть не предложил, а я, хоть и мог создать сиденье для себя, рисковать не стал. Подозреваю, что и сесть бы не смог.

— Задача учителя — довести ученика до последней ступени без потерь, — продолжал разглагольствовать Айлинг. — И плох тот учитель, который с этим не справится. Я не справился, я был плохим учителем.

Такая самокритичность была ему несвойственна, поэтому я быстро возразил:

— Что вы, учитель, вы самый лучший учитель из всех возможных. А что касается моей смерти, так в ней моя и только моя вина. Вы же дали мне возможность прожить полную жизнь.

Он поднял палец, привлекая внимание, и я сразу заткнулся.

— И учесть все совершенные ошибки, а не делать новые.

— Это была единственная возможность получить приличного целителя, — пожаловался я. — Целительство тут неразвито, очень маноемко и используется больше для диагностики, чем для реального исцеления.