О боже, что это?…

Я вскочила на кровати, распахнув глаза от неясного ужаса и не понимая, что происходит, и что именно напугало меня. Чей-то резкий крик бесцеремонно вышвырнул меня из горячего смелого сна, в котором мы…

О боже.

Я опустила глаза и увидела, что спала без одежды. И что кожа на моем животе стянута сухой пленкой — высохшей спермой сразу двоих мужчин. Разумеется, Ксай не смог убрать ее с моего тела полностью одним лишь полотенцем, а я слишком хотела спать, чтобы идти в душ.

Тяжелая правда, как разогнавшийся шар для боулинга, влетела в живот.

Боже, боже, боже!

Это не было сном. Мы действительно сделали это!

Я зажмурилась изо всех сил, немея перед всеми картинками, которые услужливо подкидывала память. Опаляющие взгляды Хантера, его поцелуи на внутренней стороне моих бедер. И жаркий шепот Ксая, пока мои губы скользили по его члену.

Черт возьми!!!

Это было, было на самом деле. Вчера, в этой постели, со мной и двумя мужчинами, один из которых мой жених! О боже!

Как жить-то дальше?!

Я рухнула обратно на спину и повернула голову, чтобы убедиться, — Ксая рядом не было.

Это хорошо или плохо? Мне уже паниковать или поздно?… Не глядя, потянулась к телефону, и поняла, что проспала до полудня. Столько валяться Ксай не выдержал бы, он всегда просыпался раньше. Но куда ушел? Почему?

А его машина вообще на месте?

Ксай обещал, что это решение ничего не изменит между нами. И я поверила ему вчера, сгорая от нетерпения и желания, но утром я понимаю — реальных гарантий этим словам нет.

Вчера я разлетелась на осколки, когда они коснулись меня вдвоем, но даже тогда распаленная, потерянная в лавине удовольствия, я цеплялась только за Ксая, как за спасительный круг в бушующем море. Он был моим маяком, моим спасением. Он дарил мне удовольствие, не требуя ничего взамен.

А Хантера я даже не коснулась по-настоящему.

Целовала только Ксая. Каждую минуту искала его благословения, разрешения и согласия в жестах, взглядах и улыбках. Теперь я понимала, что прошлая ночь была целиком для меня. Ничего такого, о чем было бы вдвойне стыдно, только я и мое удовольствие. Он позволил Хантеру коснуться меня, но не дал зайти дальше.

Но утро все-равно могло принести моему жениху совсем другие мысли и другие выводы, и мне нужно найти в себе смелость, чтобы взглянуть ему в глаза. Прежде всего, ему. Потому что после вчерашнего я люблю его даже сильнее.

С трудом уняла вторую волну паники. И тогда же мысли застыли, как пули в «Матрице», стоило мне снова услышать тот же звук, что разбудил меня.

— Да твою же мать!

Меня как ветром сдуло с кровати.

Подхватив простыню, я помчалась на его голос, лихорадочно думая о том, что Ксай никогда не позволял себе орать просто так, и вот почему он считался таким хорошим боссом.

И если он повысил голос и вообще взорвался, значит, для этого была причина. И ее не нужно было искать далеко — Ксай кричал из спальни Хантера.

— Да как так? Почему?!

Босиком я пролетела по узкому коридору, разделявшего двери наших спален, и влетела в соседнюю комнату. В ней царил полумрак, шторы были задернуты, а кровать не застелена.

Работал только широкоформатный телевизор, закрепленный на противоположной от кровати стене, заливая комнату мертвенно-бледным цветом. Я думала, что найду бездыханное тело Хантера и убитого горем Ксая, который попросит меня стать его соучастницей, но увиденное потрясло меня куда сильнее.

Ксай стоял на ногах и размахивал джойстиком, а Хантер — живой, — сидел чуть поодаль на полу, спиной касаясь кровати. На экране телевизора горели результаты. Игрок два с разгромным счетом сделал игрока один. И, похоже, проигравшим был Ксай.

Я потеряла дар речи от их наглости. От эмоциональной глухоты и непробиваемости этих мужчин. Значит, пока я собиралась остаток жизни провести в монастыре, отмаливая грехи у Вселенной, эти двое, выйдя из спален, только пожали руки, а потом один из них сказал: «Ну что, мужик, сыграем в ”Плойку”?». Уверена, это был Хантер.

Я уже собралась все им высказать, но они тоже перевели на меня удивленные взгляды. И удивление в их глазах быстро сменилось интересом.

О черт, а простыня-то почти сползла до талии, пока я бежала.

Я подтянула ее выше, быстро передумав говорить. Вообще, я была не из стеснительных, но оказалась не готова к тому, как меня замкнет на ситуации. Снова трое в темной спальне со смятой постелью, а на мне только какая-то тряпка… После вчерашнего даже этого было достаточно, чтобы мои щеки вспыхнули, а все негодование моментально испарилось.

— А я говорил тебе, не ори, — проворчал Хантер.

— Ох, Натали, я разбудил тебя? Прости, просто Дэвид разделал меня под орех уже второй раз подряд!

— Да ты же натыкаешься на стены, как слепой котенок.

Не слушая ворчанье Хантера, Ксай с широкой улыбкой шагнул ко мне и обнял за талию. Его касания дарили ту самую нежность, которой мне так не хватало с утра, когда я проснулась один на один со всеми своими страхами в постели.

Он по-прежнему любил меня и, если бы хотел оттолкнуть, я бы сразу почувствовала это. Я улыбнулась ему, теряясь в темных искрящихся глазах. Ксандер смотрел на меня с восхищением, нежностью и желанием, которое не утихло за три года наших с ним отношений.

И после вчерашнего.

— Выспалась? — прошептал он, ведя пальцами по моей голой спине, с которой опять начала соскальзывать простыня.

Одно слово — и я уже хватаю ртом воздух от осознания, что он заигрывает со мной. Опять на глазах у Хантера.

— Еще раунд, Ксай?

Нежность моментально сменяется похотью, а флирт — прямым грубым подкатом. Вот каков он, этот Хантер. И как сильно отличается от Ксая. И всегда будет.