Крестов распахнул входную дверь и его обдало холодом. От свежего морозного воздуха даже дышалось легче. Он почувствовал необычайный прилив сил и его охватило волнительное ощущение безнаказанности, которое иногда просто сводило его с ума. В такие моменты Сергей Дмитриевич чувствовал себя Богом — он может прямо сейчас убить человека и ничего ему за это не будет.

Он сделал несколько шагов вперед и вдруг произошло необычное событие, которое заставило его замереть на месте от удивления. От стены дома скользнула чья-то тень, которая стремительно двигалась в его сторону. Вот до нее уже несколько шагов и если он хочет что-то предпринимать, то это нужно делать прямо сейчас.

Крест зарычал и попытался поднять пистолет, но в этот момент за его спиной скрипнул снег, а затем ему в ухо прилетел мощный удар который сбил его с ног и опрокинул в снег.

Охренеть! Какого черта? Сергей Дмитриевич встал на четвереньки, помотал головой, пытаясь собрать мысли в кучу и понять, что это с ним вдруг приключилось, и кто осмелился поднять на него руку? Ничего подобного с ним не происходило вот уже как несколько лет.

Когда он еще только выгрызал свой кусок пирога, конечно, всякое случалось, но это было давно. А чтобы кто-то решил ударить его сейчас? Неужели кому-то так сильно надоело жить? Он попытался встать на ноги, но новый мощный удар ногой прямо в лицо отбросил на пару метров, в кучу снега, которую днем собрал со всего двора его дворник.

Во рту Креста появился отчетливый привкус железа, и он сплюнул кровь, которая сочилась из разбитого лица. Что-то острое резануло язык, похоже теперь у него нет еще и части зубов. Когда Крестов представил, как именно он отомстит обидчику, из его груди вырвался смех.

В этот момент чьи-то сильные руки схватили его за ноги и потащили в сторону собственного дома. Он попытался позвать на помощь охранников, но удавалось лишь нечленораздельно хрипеть. Ворочая окровавленным языком в разбитом рту, он лишь мычал. Крест попытался схватиться руками за землю, но ногти лишь скребли по асфальту, который был начисто очищен от снега.

Его голова простучала по всем ступенькам перед входом в дом, затем ударилась о высокий порог и в конце концов он оказался в собственном зале, в котором только что пил виски.

Он лежал на полу и видел, что вокруг него стоят люди. Сколько их было — трое, четверо? Крест не знал. Вот хлопнула входная дверь и вошел кто-то еще. Судя по шагам, он был даже не один.

— Говорить может? — услышал он чей-то голос.

— Да, мычал что-то, ваше сиятельство. Сейчас узнаем.

Его взяли за волосы и мощным рывком подняли с пола. Кресту показалось, что в его голове в этот момент раздался какой-то треск, который сопровождался к тому же дикой болью.

Перед ним стоял человек, которого он где-то видел... Совсем недавно... Точно, это же Верховцев — его рожу он недавно наблюдал на фотографии, перед разговором с Унковским. А рядом с ним кто такой? Тоже знакомая физиономия... Глаза черные, как угли! Что за тип?

— Сергей Дмитриевич, у меня к вам будет несколько вопросов, — сказал Верховцев.

Крест сфокусировал на нем взгляд и усмехнулся.

— Пошел ты на хер, сука! — сказал он и попытался плюнуть в ненавистное лицо, но липкая слюна повисла на губе, а потом мощный удар врезался ему в затылок.

В голове Крестова взорвалось сразу несколько мощных фейерверков, а потом все потухло и наступила темнота.

Глава 12

С того момента, как ушел некромант, по моим ощущением прошло часов десять. Хотя кто его знает, как оно было на самом деле — когда находишься в замкнутом пространстве и толком не можешь двигаться, время тянется очень медленно.

К этому времени мы уже практически обо всем переговорили, обсудили все возможные варианты побега, но ни один из них нам по вкусу не пришелся. Все они в основном сводились к одному — убить охрану и свалить отсюда. Но даже для такого простого плана требовалась маленькая деталь — нужно было избавиться от этих долбаных веревок, а этого никто из нас сделать не мог.

Мы молча лежали на вонючей соломе и настроение у всех было крайне херовым, при этом поводов для радости в ближайшее время не предвиделось. Кому сказать, не поверят! Пять сильных Одаренных лежат на полу и не могут ничего сделать для сохранения собственных жизней — это, конечно, полный бред. Но тем не менее, это было именно так.

Слабая надежда была лишь на то, что к тому времени, как с нами сделают чего-нибудь несовместимое с жизнью, с Земли пришлют спасительный отряд Мироходцев. Вот только что-то слабо нам в это верилось. Раньше, чем через пару суток ничего подобного точно не произойдет, а за это время всякое может случиться.

Даже весельчак Минин, который обычно оставался оптимистом до победного конца, и тот совсем приуныл. Зато хотя бы перестал нести всякий бред, что еще максимум полчаса и за нами явятся.

В камере было темно, а свет исходил лишь от молниевых веревок, которыми мы были связаны. Солнце давным-давно уже село. За стенами нашей тюряги было тихо и из маленьких окон не было слышно практически никаких звуков, хотя еще совсем недавно до нас то и дело доносились грубые крики орков. Судя по всему, зеленокожие вообще не умели разговаривать спокойно и считали, что чем громче твой голос, тем быстрее до собеседника доходит смысл сказанного. Поэтому нам все время казалось, что снаружи происходят какие-то разборки на местном уровне.

— Вы что, спите? — раздался вдруг в абсолютной тишине голос Алексея.

— Минин, ты заткнешься сегодня или нет? — прошипела Салтыкова. — Достал уже своими стенаниями постоянными!

— Я вот все думаю... Если попробовать...

Нам так и не удалось узнать, что именно он хотел попробовать, так как внизу раздался странный звук, который заставил нас всех напрячься. Трудно сказать, что это могло быть, но похоже кто-то вырвал деревянную дверь внизу.

— Мне одному послышалось, что кто-то только что выломал дверь в тюряге? — спросил Минин, быстро переключив свои мысли на текущую ситуацию.

— По-моему, стену проломали, — прошептала Соловьева.

В этот момент где-то внизу раздался рев орка, который мгновенно стих. Что-то упало, затем сильно грохнуло, рев еще одного орка и на этот