но очень важно соблюдать границы божественной воли и человеческой морали. Без понимания огромной ответственности за судьбы других людей нет истинного правителя. И я не могла не понимать, что никогда не смогу стать равной принцу Дэниэлю, ибо не только не была готова к ответственности, которую он возложил на меня, но и боялась ее безумно.

Когда принц Дэниэль остановился возле дверей кабинета, я чуть не налетела на него, но он успел обернуться и придержать меня за плечи. Я снова увидела прежнего Дэниэля, словно он сбросил свою маску правителя. Мне еще предстояло привыкнуть к его способности жить двумя совершенно разными жизнями одновременно, но Дэниэль без маски принца нравился мне намного больше. И в глубине души я не могла не признать, что порою тоже была вынуждена играть отведенную или навязанную мне роль. Игра была способом выживания в окружающем меня мире — достаточно жестоком и способном поглотить мою уязвимую и открытую душу, и даже уничтожить ее без причины. Желающих бросить камень не нужно было искать, они всегда находились сами.

Перемены, происходящие с внешностью принца каждый раз, когда он надевал маску правителя, казались мне совершенно естественными. Но также следовало признать, что я была напугана произошедшими событиями и его решением, и испытывала смешанные чувства, неожиданно осознав всю реальность происходящего. Меня сознательно втягивали в игру двух правителей, подталкивали меня, требовали незамедлительных перемен, а я не успевала за ними.

Только сейчас по прошествии многих лет я понимаю, что принц Дэниэль был прав, определив мое положение ясно и недвусмысленно, предоставив мне независимость и одновременно взвалив на меня груз ответственности. Независимость не раз помогала мне выжить впоследствии, а практически неограниченные полномочия, которыми наделил меня мой друг, спасли не одну жизнь.

Принц Дэниэль не просто стал моей семьей, он противопоставил милорду меня и свой народ, только что ставший и моим тоже. Одно дело — отвечать только за себя, и совсем другое — за тысячи других людей, готовых дать клятву верности и умереть за тебя. Не знаю, откуда он понял, что я хорошо отношусь к людям, несмотря на собственную отстраненность от их проблем. Но так же, как и принц Дэниэль, я была способна увидеть в каждом человеке даже те достоинства, которые были скрыты от него самого. И я искренне верила в то, что люди добрее, чем кажутся, умнее, чем кажутся, и человечнее, чем может показаться с первого взгляда.

Дэниэль также понял, что ответственность является неотъемлемой частью моего характера, несмотря на мое отрицание собственной готовности отвечать за чужие жизни и судьбы. Даже не считая себя надежным другом или партнером, в глубине души я придавала огромное значение собственным обязанностям и взятым на себя обязательствам, и чем больше от меня зависело, тем меньше я поддавалась своим желаниям и инстинктам, руководствуясь исключительно разумом, лишь ему позволяя решать и находить ответы.

Возможно, принц Дэниэль не осознавал этого до конца, но он уловил мою суть, и я видела его глаза, когда он произнес:

— Я почти не ошибаюсь в людях и знаю, что не ошибся в тебе…

И я сказала ему то, чего он ожидал, будучи неуверенной в его знании моего характера:

— Благодарю вас, мой принц…

Дэниэль коснулся губами моего лба и ничего не ответил. Двери его кабинета распахнулись. Он пропустил меня вперед и осторожно прикрыл их за собой. Затем сразу направился к окну и выглянул во двор, выискивая кого-то снаружи. Судя по его поведению, посланник Короля Орлов должен был прибыть с минуты на минуту.

Я же воспользовалась передышкой, чтобы оглядеться.

Покои принца были полной противоположностью моей комнате — ни штор, ни цветов, ни витражей. Деловая атмосфера рабочего кабинета делала комнату холодной, большой и лишенной жизни. Длинный и широкий стол, абсолютно черный, с матовым оттенком, выделялся своей массивностью и редкой, почти экзотической красотой из-за многочисленной резьбы, изображавшей диких зверей, птиц и рыб в их естественной среде обитания.

Вдоль стены стояли огромные мягкие кресла, в одном из которых я буквально утонула. А к противоположной стене был придвинут маленький синий столик, на котором в беспорядке располагались книги, исписанные листы бумаги, письменные принадлежности на бронзовой подставке и красивый черный камень в золотой оправе. Вещи выглядели так, словно они заблудились и не нашли себе места ни на столе, ни в самой комнате. Только ковер на полу был поистине огромным и роскошным, составляя гармоничное сочетание с мебелью и естественным цветом каменных стен. И все же в кабинете принца Дэниэля было холодно и неуютно, и даже огромные стеллажи с книгами не вызывали желания прочесть их.

Дэниэль продолжал смотреть в окно, но мне показалось, что он совершенно перестал обращать внимание на происходящие снаружи события. Я увидела отражение его лица на стекле и поняла, что он не замечает ни меня, ни самого себя, ни внешнего мира. Тогда я впервые подумала о том, что в своих тайных мыслях он уходит слишком далеко от реальности. И впоследствии я не раз сталкивалась с тем, что принц Дэниэль, оставаясь со мною наедине, на самом деле оставался в полном одиночестве. В такие минуты он замыкался в себе, и мысли его уходили куда-то далеко-далеко, прочь от него самого. И я никогда не задавала ему вопросов о том, куда они уходили и где пребывали, а он никогда не говорил мне о них.

Только однажды он дал мне понять, насколько ценит мое общество, и насколько благодарен за мою сдержанность, словно именно я помогала ему погружаться в неведомые и недоступные для меня грезы. Тогда я не знала, что съедало его или что догоняло. И совершенно не понимала, что заставляло закрываться его сердце и душу. Но это не могло обидеть меня. Сердце человека, особенно близкого человека, способно хранить в себе тайны, которые не следует раскрывать, если сам он этого не захочет. Терпение и время способны уменьшить прежнюю боль, но каждый из нас имеет право на тайну, маленькую или большую, и проявляя настойчивость в ее раскрытии, мы можем навредить своему другу и даже лишиться его любви.

Не знаю, сколько прошло времени, ибо я, как и принц Дэниэль, тоже погрузилась в какую-то серую меланхолию, но внезапно за дверью послышались шаги и в комнату вошел Грэм. Он сообщил, что посланник Короля Орлов прибыл, и уловив кивок принца, не медля ни секунды, пригласил его в комнату.

Я вскочила с кресла и мой взгляд метнулся к раскрытым дверям. Дэниэль остался стоять