Шрифт:
Закладка:
– Прикрою, конечно. Все равно сна ни в одном глазу, слишком уж все это… – Киран поморщился. – Дети, конечно, то и дело что-нибудь себе разбивают, на то они и дети, но не в таких количествах.
Ланс кивнул. Рассовал по карманам сюртука перстни – давненько не надевал, и украшения мешались.
– Давай обход проведем, и как раз будет самое время явиться с утренним визитом.
Он проходил по палатам, узнавая не лица, но травмы. Переломы костей и позвоночника, порезы стеклом, размозжения, повреждения внутренних органов и внутренние же кровотечения… А еще – инфаркты и апоплексии, прободение язвы на фоне стресса – этих он не помнил вообще, то ли были среди «зеленых», то ли отправились в больницу своим ходом. Кого-то можно отпустить домой уже сейчас, напоследок пройдясь заклинаниями, кто-то останется на пару дней, некоторые задержатся дольше. И…
Запах шибанул в нос, едва они открыли дверь последней палаты. Кто-то из находящихся здесь без разрешения распахнул окно, но помогало слабо.
Киран нахмурился и проговорил:
– Я не мог пропустить!..
Снова оборотень, снова молодой, и снова тяжелейшая интоксикация – правда, в отличие от несчастного Ерара, этот пациент не считал, что все в порядке, – лежал пластом, безразлично глядя в потолок.
Ланс подошел, начал осматривать и ощупывать. Да, все как в тот раз. Нога не медленно отсыхает, а раздулась, под пальцами, ее прощупывающими, слышен хруст, как от сухого снега.
Ланс просмотрел уже наложенные заклинания, скрепляющие кость в нескольких местах. Не его работа. Мэтр Гельтер, возможно. Но все сделано чисто. Заглянул в записи Кирана. Тупая травма живота, разрыв селезенки, внутреннее кровотечение… вот почему он в больнице.
– Газовая гангрена развивается стремительно, – негромко сказал Киран. – Я видел пару раз.
– Гангрена? Или проклятие?
– Не множь сущности сверх необходимого, – понизил голос коллега. – На фоне травмы и синдрома сдавления нет ничего удивительного в гангрене. А вот четвертый случай проклятия за месяц был бы удивителен. К тому же…
К тому же сейчас разницы никакой.
– Я велю готовить операционную. И позову Берта…
– Не дергай их, все четверо санитаров вторые сутки на ногах, – сказал Киран. – Операционная готова, я встану ассистентом.
– Ты тоже вторые сутки на ногах.
– Нет, я пока первые, – ухмыльнулся Киран. – Иди переодевайся, не будешь же ты в этом оперировать. Я пока уменьшу интоксикацию, насколько получится, ну и гемодинамику поддержу.
Ланс благодарно кивнул.
К концу операции он не сомневался: Киран прав. Дело не в таинственном проклятии или внезапном увеличении заболеваемости. Объяснение простое и банальное. Нестерильные обломки, сдавившие конечности, благоприятная среда для бактерий, вызывающих гангрену. Может, и в прошлый раз было то же самое? Пациент говорил, что травм не получал, но Ланс ведь и спрашивал между делом, особо не акцентируя внимание. Может, зря он попросил отца тревожить занятых людей только ради того, чтобы удовлетворить собственное любопытство?
Может, и зря, но теперь поздно об этом рассуждать. Письмо наверняка уже в столице, и скоро придет ответ. Будут числа, будет возможность сравнить и подумать.
*** 29 ***
Вернувшись к себе после операции, Ланс обнаружил под дверью Асцелинну Деахинай.
– Хорошо, что я вас застала, мэтр Ланселот! – воскликнула она. – Мне уже пора возвращаться к малышам.
– Что-то случилось? – встревожился он.
Дворфа покинула больницу после того, как монна Беларикс благополучно разрешилась от бремени.
– Нет, все хорошо. Моя нанимательница – чудеснейшая женщина, и ее муж тоже чудесный, малыш очень славный… – Она замялась. – Я хотела поблагодарить вас за все, что вы сделали. Спасли Светика и меня, когда я чуть не погубила нас обоих. И вот…
Она положила на стол медальон. Крупный, скорее для мужчины, чем для женщины. Материалы выглядели не слишком дорогими: черненое серебро, черные же агаты, гармонично сочетающиеся с орнаментом. И удивительно тонкая работа, затмевающая простоту материалов.
Ланс поднял на дворфу вопрошающий взгляд, та смутилась.
– Я его украла. То есть не украла… Я должна была представить комиссии шедевр. Свою лучшую работу, чтобы меня признали полноправным мастером-ювелиром. Я сделала этот медальон. Когда меня выгнали, дав с собой лишь горбушку хлеба, я подумала, что будет несправедливо, если мой шедевр достанется кому-то, кто плевал мне вслед. И я успела его украсть. – Она помолчала. – Надо было продать его, но это последняя память о доме. Возьмите, пожалуйста. Черные агаты защищают от дурного глаза, завистников… словом, от всех черных энергий, направленных на того, кто их носит.
Ланс ошарашенно молчал, и дворфа повторила:
– Возьмите, пожалуйста. Это самое малое, чем я могу вас отблагодарить.
– Это – ваша работа? – выдавил Ланс.
В груди заворочался горячий комок стыда. Второй раз за месяц судьба тычет его носом в собственные поспешные выводы, словно нашкодившего щенка. Он решил, что у дворфы, как у большинства юных девушек, нет профессии. А она ювелир, да еще какой!
– Да, мэтр Ланселот. Я знаю, что до настоящего мастерства мне еще далеко…
– Это слишком дорогой подарок, госпожа Деахинай. Я не могу его принять.
– Не оскорбляйте меня отказом, мэтр. – Глаза дворфы наполнились слезами. – Я от всего сердца.
– Не плачьте, пожалуйста. Но это в самом деле слишком…
– Не дороже двух жизней, – перебила его дворфа. – Я живу у монны Беларикс на всем готовом, и у меня есть жалованье. К тому же я все равно не смогу его продать.
– Ваш сын будет носить его, когда вырастет.
– Я надеюсь, что к тому времени встану на ноги и сделаю для сына амулет, который будет защищать его от зла. Такой, что он станет носить с гордостью. Теперь я действительно на это надеюсь, благодаря вам.
– Я мог бы дать вам рекомендации в столице, – медленно произнес Ланс.
Дворфа покачала головой.
– Сейчас я не могу подвести монну Беларикс. Она рассчитывает на меня. Но если через три года, когда я перестану кормить, ваше предложение еще будет в силе, я непременно им воспользуюсь.
– Я напишу рекомендательные письма сегодня же и передам в дом монны Беларикс для вас, – пообещал Ланс. – Спасибо, госпожа Деахинай. Это бесценный подарок.
Он надел амулет поверх рубахи – во время
