Проходит минута, другая, за это время лишь сильней себя накрутила, то есть и дальше изображать полудохлого хомяка – смысла нет. Чем раньше начнётся позор, тем быстрее закончится.

Для естественности потянулась ногами и, шумно вдохнув, раскрыла глаза. Актриса ё-моё доморощенная.

– Доброе утро, – раздался тут же голос Рената, а его рука, скользнув под одеяло, по-хозяйски улеглась мне на правую ягодицу. – Как себя чувствуешь?

Как ни крути, но заглянуть в глаза Юдину когда-нибудь, но придётся, так почему бы сейчас не преодолеть этот барьер. Буквально заставила себя положить голову на подушку так, чтобы смотреть в сторону мужчины.

Как же блин стыдно….

Юдин, чуть прищурившись, с ироничной улыбкой разглядывает меня, а сам голый, в очках на носу и ноутбуком на коленях.

– Физически терпимо, а вот морально полный швах, – отвечаю как есть. – Я бы себя за вчерашнее придушила.

– Ну, я так и предполагал, – улыбнувшись ещё шире, Юдин отложил ноутбук на тумбочку, облизнулся, словно собрался сожрать, в принудительном порядке перевернул меня с живота на спину и, навалившись сверху, выдохнул в губы. – С убийством повремени, а то ты мне ещё пригодишься.

– Ренат, погоди, – запротестовала я. – Мне в туалет надо. Срочно.

Мужчина, обречённо закатив глаза, поинтересовался:

– Тошнит.

– Нет. Утро же.

– То одно у неё, то другое. Ладно, иди уже, – Юдин, в прямом смысле зарычав, перевалился на свою сторону кровати.

– Ник, ты так усердно укутываешься в одеяло, думаешь, пока спала, у тебя на теле что-то новое выросло, то чего я ещё не видел?

Ренату весело, а я от злости сжала челюсть так сильно, что аж зубы скрипят.

– Пошёл к чёрту, – огрызнулась я, чем, похоже, если судить по довольной усмешке, только усилила игривое настроение у мужчины. – Где моё платье?

– Какое? – недоумённо приподнял Юдин бровь.

– То, что вот здесь ночью валялось, – тычу я пальцем в пол.

– Понятие не имею, – Ренат, пожав плечами, зевнул. – Может, Маша куда его убрала, когда кофе приносила.

То есть пока спала, в спальню горничная заходила?!

Прикрыв глаза, мысленно вспомнила все матерные слова, которые знаю.

– Если что, новая зубная щётка есть в ящике на верхней полке под раковиной, – заметил Ренат, а на самом деле завуалировано мне сказал, какой именно туалет я должна посетить.

И поспорила бы, но без платья, с мочалкой на голове, тёмными кругами под глазами, да в одном одеяле, до своей комнаты как-то совсем позорно идти. А в ванной Юдина умою лицо, волосы приглажу, да и, возможно, разживусь хотя бы халатом.

– Кстати, очки тебе совсем не идут, рекомендую купить линзы, – прежде чем утопать в ванную комнату, бросила я замечание, чтобы хоть как-то Юдину отомстить за насмешки.

– Дамочка я вас не знаю, – шепнула отражению в зеркале, – но в порядок приведу.

Сначала сделала кошачьи дела и почистила зубы, а после забралась под душ, сомневалась, конечно, стоит ли, но ведь пока голову не помою, обратно в человека точно не превращусь.

Второй раз зеркало показало хоть и бледно-болезненное, но уже знакомое лицо, ещё бы волосы расчесать, крем нанести на кожу, ага и по башке настучать, чтобы кое-кто решал проблемы, а их не плодил.

Как и предполагала, на крючке нашёлся белый банный халат, но проблема в том, что это халат Юдина. То есть он на меня сел как на мышонка шкура слона. Плечевой шов находился в районе локтей, рукава практически доставали до пола, а подол тащился вслед за мной внушительным шлейфом.

То есть если платье так и не отыщу, придётся идти к себе в костюме снежного кома.

– Ник, мне надо войти, – после стука в дверь, послышался голос Рената.

– Входи, коли приспичило, – отозвалась я и, крутанув язычок замка, впустила мужчину.

– Завтрак принесли. Есть хочешь?

Блин, как же Юдину объяснить, что я с ним вместе ничего не хочу, ни есть, ни спать, ни зубоскалить, да так, чтобы понял, но при этом не разозлился.

– Спасибо, но в меня, думаю, ещё долго ничего не полезет. Ренат, я пойду уже к себе, а? Волосы надо расчесать… побыть одной тоже, а ещё…

– Какие проблемы? Не хочешь - не завтракай. Расчёска у меня, кстати, где-то валялась.

Мужчина, погладив затылок, вышел из ванной и через несколько секунд вернулся с каким-то недоразумением в руках.

– Это что? – спросила я.

– Расчёска. Ты же говорила, тебе надо.

– Ты на неё посмотри, а потом на мои волосы, я ею разве что брови причешу.

– Есть не хочешь, расчёсывать волосы отказываешься, в туалет сходила, умылась, тебя не тошнит, верно?

Ой, что-то не нравятся мне эти вопросы, а ещё больше настораживает то, как Юдин глазами меня пожирает.

– Ренат, стой, – подняв руки, выставила перед мужчиной преграду. – Надо поговорить.

– После я и так долго ждал.

Пикнуть не успела, как Юдин, приподняв за попу, пригвоздил к стене, одним рывком распахнул настежь халат и как вампир впился мне в грудь.

– Ренат, сейчас не время – простонала я.

Мужчина выпрямился и, взяв меня за подбородок, заставил на него посмотреть.

– Вероника, заткнись! Я с трёх часов ночи терпел.

По-хорошему бы возмутиться да надавать Юдину по щекам. Какой гусь, терпел он, видите ли, но почему-то сейчас одолевает совершенно другие желания. Никто и никогда не смотрел на меня с таким вожделением, что больше похоже на одержимость. Рената аж потряхивает. Чёрт возьми, как же это заводит.

Да гори оно всё синим пламенем, живём один раз…

Держат меня крепко, грохнуться на пол точно не грозит, без страха снимаю руки с плеч Юдина, цепляюсь пальцами за резинку мужских брюк и, продолжая смотреть Ренату прямо в глаза, тяну вниз.

– Моя девочка, – похвалили меня. – Дальше тоже сама?

У Юдина в зрачках черти лезгинку отплясывают.

– А то, – выдыхаю я, приподнимаюсь чуть выше, нахожу подходящий угол, и вот мы уже одно целое. Двигаюсь медленно и осторожно, у Рената есть чем гордиться, но постепенно всё же привыкаю к размеру. Раньше во время секса никогда не смотрела партнёру в глаза, а сейчас не могу оторваться.

– Ник, – Юдин произнёс моё имя