Михаэль утвердительно кивает.

– Каппадокия. Готова отправится со мной к облакам?

Не могу сдержать улыбку. Никогда бы не подумала, что отважусь на такое.

– Давай руку! Нас ждут.

Мы подходим к большому цветастому куполу. Он уже начал надуваться под действием горелки.

– Это наш пилот, Али, – Михаэль знакомит меня с улыбчивым турком.

– Привет и добро пожаловать!

После инструкций и тщательного разъяснения техники безопасности, мне помогают забраться в корзину.

Меня переполняет столько эмоций! Предвкушение, волнение… и какая-то сумасшедшая детская радость от нового, неизведанного. Того, что раньше не случалось, но определенно должно было случиться именно здесь и сейчас. Рядом с ним.

– Не боишься? – спрашивает Михаэль, заключая меня в объятья.

– Немного… – честно отвечаю. – Еще никогда ничего подобного не пробовала…

– Я тоже, – смеется. – Надеюсь, наш пилот мастер своего дела.

Али показывает «класс» и подмигивает. Кроме него с нами летит несколько человек, которые занимаются романтической составляющей нашего свидания. Хотя, сам факт полета уже до ужаса романтичный. Но я ни за что не признаюсь ему в этом. Не буду давать волю чувствам, просто тихо стану наслаждаться каждой минутой. Как в приятном сне.

Шар отрывается от земли. Воздушные потоки подхватывают нас, корзина покачивается. Плавно, но мне чуточку страшно, сердце замирает!

– Не бойся, малышка. Сейчас мы наберем высоту и качать перестанет.

Я сильнее прижимаюсь к его груди. В крепких мужских объятьях есть то, чего так не хватает: защита. Кажется, что Михаэль сможет уберечь от всего плохого. Он как свет солнца, восходящего из-за горизонта вдалеке.

21

Михаэль

Прижимаю ее к себе. Дина – трепетная птичка. Маленькая, хрупкая. Сейчас, на высоте, без твердой почвы под ногами мы оба настоящие, искренние. Чувствую это, вижу в ее глазах.

Она немного дрожит. На земле жарко, а в воздухе прохладно, ветрено.

– Замерзла? – трогаю ее руки. Ледяные. – Подожди секунду. – Делаю шаг, чтобы взять приготовленный плед и завернуть малышку в тепло. Она замирает, потеряв опору в моем лице. Боится. Хочется кинуться обратно. К ней, но на мгновение засматриваюсь на ее красоту. Восходящее солнце играет переливами в каштановых прядях, бездонные глаза широко распахнуты. Ей и любопытно, и страшно. И это так мило, что я сейчас растаю. Расплывусь как засахаренный мед на жаре.

Хочу ее. Но не так, как раньше. Понимаю: физического удовольствия будет мало. Я должен обладать ее душой.

От этой мысли становится страшно. Теперь и в моих глазах тревога, но она, конечно, не заметит этого. Отгоняю чувства, не нужно усложнять.

– Михаэль, пожалуйста… вернись, – тихо просит, вцепившись в поручень. Маленькая трусишка…

Довольно ухмыляюсь и возвращаюсь к ней.

– Иди ко мне, – распахиваю плед, приглашая в уют и тепло.

– Давай вместе. Ты тоже замерз, – смотрит серьезно, а потом дотрагивается до моего носа. Удивляюсь. – Холодный. Так мама в детстве проверяла…

Киваю, растерянный, тронутый ее внимательностью. Даже не замечаю, что холодно. Мурашки по коже, а внутри горячее, чем пламя у горелки, – все от этой девушки, что стоит рядом и проводит пальцем по щеке. Разжигает огонь еще ярче, сильнее.

Сама жмется подмышку. Заматываю нас пледом, отгораживаю от всего мира. Мы уже высоко. Выше всех. Вдвоем.

– Посмотри, как красиво там… – осторожно двигаю ее к краю, крепко держу, чтобы не побоялась взглянуть вниз. А полюбоваться есть на что: необычайно интересный рельеф долины, острые скалы, режущие воздух, ущелья, витиеватые дорожки, горы, уходящие за горизонт.

Любопытство побеждает: Диана поднимает голову. Как зачарованная смотрит, хлопая длинными ресницами. Она любуется пейзажем, а я не могу оторвать глаз от нее. Небесная. Неземная. Хочется взять кисти и краски, чтобы нарисовать эту девушку на фоне южного неба, окрашенного лучами солнца и яркими пятнами – шарами, летящими рядом. Это сумасшедшее буйство красок в сочетании с белыми пастельными тонами скал и земли рождает восточную гармонию. Нашу сказку одной ночи. Единственной, которая дороже тысячи пустых ночей друг без друга.

Но красок нет, нет даже карандаша и блокнота, чтобы сделать быструю зарисовку. Когда-то я везде таскал с собой этюдник, делал наброски, сохранял важные моменты на бумаге. Глупое хобби, по словам Алекса. Алекс… От осознания, что он остался в России, а Диана здесь со мной, по телу разливается приятное тепло. Чувство победы? Радость? Еще сильнее сжимаю свою малышку в объятьях. Не отпущу. Не отдам. Сохраню этот миг в памяти, нарисую ее потом. А сейчас просто достаю телефон и делаю несколько снимков. Сначала наше селфи, а позже, когда Дина осваивается и набирается смелости, фотографирую ее.

Входит во вкус. Позирует, соблазняет. Сводит с ума.

Снимаю ее, а она закусывает нижнюю губу. Провоцирует. Может быть, делает это случайно, но я реагирую как помешанный.

– Фотосессия завершена, – подбираюсь к ней и прижимаю к бортику. Она должна чувствовать, как жажду близости. Это только для нее. Личное.

Хочу сейчас же облизать эти манящие пухлые губы. Поиграть с языком. Провести им по нежной шейке вниз до груди.

И почему не поддался желанию разбудить ее в самолете? Уже тогда было невтерпеж. Жалел. Берег ее сон. И сейчас снова накрыло.

Диана податливая, готовая. От нее исходит какой-то необъяснимый влекущий аромат. Теряю голову, набрасываюсь на ее шею. Тихо стонет, наклоняется, чтобы было удобнее ласкать.

На нас наверняка смотрят, но мне плевать. Прикрываю одеялом свое сокровище, словно ширмой, а пальцы уже залезают к ней под одежду.

Мы просто целуемся. Пусть так думают со стороны.

Но Диана слишком активно реагирует на мои ласки. Шумно дышит, прикусывает мочку уха, забирается холодными руками под мою майку, накрывает ладонью низ живота.

Горячая кожа почти «шипит» от ее прохладных касаний. Впиваюсь зубами в ее шею, когда она оттягивает резинку на спортивных брюках. Не верю, не хочу анализировать то, что происходит. В голове пульсирует одно желание: опустить ее на колени здесь, среди облаков и заполнить порочный ротик до самой глотки.

Внезапно она отрывается от меня и заглядывает в глаза.

– Михаэль… – шепчет, так что слышно только мне. Рычу ей в шею. Не могу отвечать, чувствую лишь ее руку, которая скользит вдоль по члену. Внезапно весь мир сужается до этой возбужденной штуки в штанах. Плевать на всех, на то, что вокруг, на воздушный шар. С губ срывается какое-то бесшумное ругательство. Она начинает сжимать сильнее. Я чувствую, что еще немного и кончу прямо ей в руку. – Прикрой меня.

Не сразу доходит смысл просьбы. Диана мельком оглядывает корзину, делает вывод, что пилот и наши спутники заняты своими обязанностями и быстро опускается передо мной. Хочется ущипнуть себя. Это что, не сон?!