зону нельзя попасть без разрешения, и я поручаю своему шоферу позвонить доктору Салаху, чтобы меня туда пропустили. Телеведущий направляет мне навстречу одного из своих помощников, который подбирает меня на машине. У этого молодого человека такая же длинная борода на безусом лице, как у его хозяина. Пока мы едем по направлению к огромному холлу, на дисплее автомобиля мигает красная лампочка и раздается тревожный сигнал. Он не пристегнут ремнем безопасности и поначалу молчит, но затем поворачивается ко мне со словами:

– Этот звук раздражает вас для вашего же блага. Для вас это полезно, – говорит он.

У меня вдруг возникает мысль, что его босс, шейх, должно быть, чувствует нечто подобное по отношению к исламизму, который он представляет мировой аудитории в своем шоу на Huda TV: он раздражает вас для вашего же блага.

Оказавшись в зале, я поднимаюсь на второй этаж, откуда меня проводят в офис хозяина телекомпании. До начала шоу Салаха Islam Unveiled («Под завесой ислама») остается менее получаса, поэтому у него нет времени со мной переговорить. Меня окружают вежливые люди, у большинства из них такие же бороды, как у доктора Салаха и его молодого помощника, человека с огромным родимым пятном на лбу, именуемым zabeeba (в переводе: изюм), который, подойдя к хозяину, что-то показывает ему на айпаде.

Я понимаю, что у Huda TV, которое транслируется на английском языке, имеются кое-какие финансовые проблемы, они ищут средства. Мой вопрос – у кого? – так и остается без ответа.

В тот вечер Салах сидит перед компьютером за своим рабочим столом. Позади него полка с книгами, а впрочем, это самый обыкновенный письменный стол, заставленный чашками с остатками кофе, устланный листками с заметками и еще какими-то бумагами; на нем громоздятся пустые пластиковые бутылки. На Салахе белоснежный халат, почти как у медика (недаром он зовется доктором), голова покрыта белой шелковой шапочкой куфи.

Он спрашивает меня, о чем я пишу, и я объясняю, что в фокусе моего интереса христиане, которые покидают арабские страны.

– В Конституции США нет такого понятия, как права политических меньшинств, – повторяет он свой прежний тезис, уже с оттенком агрессии. – В США мусульмане не требуют для себя особых прав, хотя их там восемь миллионов. В Египте христиане находятся под защитой, но только как граждане, а не как христиане. – По его словам, христианам в Египте позволяется самим администрировать свои собственные гражданские права. – Например, в коптской церкви запрещены разводы, а в исламе нет, но мы допускаем, чтобы они имели такое право, – говорит он.

Все это он произносит в такой манере, что можно сделать вывод, будто ислам в Египте гораздо более либеральная религия, чем христианство. Это звучит так, как если бы западный мир был бы в той же степени лишен сентиментальности по отношению к своим меньшинствам, как и арабский.

На стене позади него висит выведенный каллиграфическим почерком стих из Корана, который, по его словам, означает, что Бог проклинает все, что написано пером.

– Всех писак, которые попадут на Небо, призовут к ответу за то, что они понаписали, – поясняет он. – Если писали что-то плохое, например, как изготовить бомбу, – будут преданы осуждению.

Мы снова спускаемся вниз и оказываемся в студии, где меня усаживают за стеклянный стол, так что я могу со стороны видеть Салаха сидящим в кабинете за своим столом. Студия оформлена в мятно-зеленых и бежевых тонах, позади хозяина горит красно-золотое пламя. Все вокруг залито светом. Похоже, что вступительная к шоу музыка вырезана из какой-то спортивной программы американского телеканала. Если у исламистов и есть какие-либо проблемы с Западом, то уж точно не по части технологий или внешнего антуража. В студии налицо ярко выраженная западная телевизионная эстетика, их английский безупречен.

Когда включают камеру, присутствовавшая на лице доктора Салаха во время лекции улыбка тут же сходит на нет. «Под завесой ислама» – весьма серьезное мероприятие, это прямая трансляция вопросов и ответов, во время которой мусульмане всего мира звонят, чтобы спросить об исламе. Первый зритель интересуется, зачем совершать хадж, обязательное паломничество в Мекку.

Для пояснения Салах то и дело приводит примеры из жизни Пророка, постоянно обращаясь к арабскому языку за цитатами из Корана. Жизнь и служение Пророка – пример для подражания.

Шейх ведет себя мягко и по-отцовски. Медленно произнося слова, он прилагает немало усилий для их пояснения. Если у кого-то вдруг возникнет желание отдать в чьи-то руки свою жизнь, а заодно и все мыслительные процессы, то этот человек в белом халате представляется наиболее безопасным.

Звонит египтянка, она хочет узнать, разрешается ли слушать исламские песни, если в них содержится музыка.

– Если песни содержат музыку, то они уже не будут исламскими, – отвечает он, – музыка, как таковая, исламом запрещается. Однако исламские песни разрешены, – продолжает он. – Песни в речевой форме. Но при этом в речи могут содержаться разрешенные и запрещенные стихи. Если это хорошие стихи, то их можно слушать. Но если в песне говорится о злых делах, ее нужно запретить. Нельзя разрешать читать или обсуждать романы, в которых речь идет о любовных отношениях.

Он заканчивает разговор выбранными стихами из Корана и объявляет небольшой перерыв. Слышен звук меланхоличного пения мужского хора, и пока ассистент передает шейху стакан воды, на экране появляются короткие рекламные ролики других программ.

Когда он возвращается, вопрос ему задает пакистанец, судя по всему, звонящий из немусульманской страны:

– Я могу позволить себе взять вторую жену, но в моей культуре это не принято. Обязан ли я следовать законам своей религии или своей страны?

Салах отвечает, что Аллах нигде не писал о том, что человек обязан брать себе более одной жены, а также о том, что можно иметь четырех жен.

– Однако вы можете попасть в ситуацию, когда вам придется вступать в брак сразу с несколькими, – отвечает шейх. – Так делайте это! Меня не волнует, что по этому поводу говорит культура. Это халяль[95].

Программа подходит к концу, мужские голоса поют о том, как следует «пройти решающее испытание», в студии гаснет свет.

В тот вечер, вернувшись в свою гостиницу, я сажусь за компьютер, чтобы заняться изучением программ доктора Салаха, доступных на канале YouTube. Темы, которые они затрагивают, поистине безграничны. Можно ли мужчинам мочиться стоя? Можно, только если они проследят, чтобы на их одежду не упала ни единая капля[96]. Могут ли мусульмане принуждать к исламу немусульман в мусульманских странах? Нет, не могут, но при этом должно бороться с немусульманами, если те начинают в мусульманских странах