Шрифт:
Закладка:
— Рада за вас с Мелани, — помимо воли всё-таки сорвалось с губ.
Том удивленно вскинул брови. Визитка в руках на мгновение замерла.
— Ты хотела сказать за нас с Дэном, — поправил он.
— Да… и это тоже, — Алисия вновь опустила глаза. Он нахмурился.
— В общем, — надо с этим быстрее заканчивать, — ты был великолепен! Надеюсь, награду тебе дадут… эээ… желаю счастья в новых… эээ… — язык не поворачивался сказать «отношениях», — я очень рада, что всё… что случилось, то случилось… в смысле, было в моей жизни! Прости меня за всё… я… ты… эээ… будь счастлив! Пока! — брякнула она на прощание и, не дожидаясь ответа, поспешила к выходу.
Это было совершенно не то, что она хотела и должна была сказать. Ей было стыдно. Не нужно было говорить про Мелани. Ведь тем самым она с потрохами выдала себя. Коряво построенные фразы и поспешный побег — она снова вела себя как юная девица. Это никуда не годилось! Она ведь собиралась извиниться и поговорить с ним по-взрослому. Усаживаясь в такси, она с досадой кусала губы. Всё! Пора заканчивать карьеру сценаристки и возвращаться в журналистику. Глупо вообще было думать, что у неё что-то может получиться в этом дурацком Голливуде! Может, вернуться обратно в Чикаго?
В сумочке зазвонил телефон. Номер был ей неизвестен. Алисия отменила звонок и выключила телефон. Внезапно накатила чудовищная усталость, начинала болеть голова. Сегодня она уж точно не была готова общаться ещё с кем бы то ни было.
Дома она выставила на стол всю еду, которую нашла. Тело била дрожь, хотелось сделать какую-нибудь глупость. Если уж вести себя вопреки здравому смыслу, то до конца. Сегодня она съест все припасы, а завтра соберёт вещи и улетит в Чикаго. Или в Миннеаполис, или в Канзас-сити — всё равно куда! Лишь бы подальше от Томаса Дэвиса и Голливуда.
Алисия макала солёные чипсы в варенье и запивала их вином, когда в дверь постучали.
— Скажи мне, ты нормальная вообще?! — выпалил Том и без спроса влетел внутрь. — Ты нормально с людьми умеешь разговаривать?!
На нём был всё тот же костюм-хамелеон. Очевидно, он приехал к ней прямо с вечеринки.
— Что ты здесь делаешь?! — она с размаху хлопнула дверью и покачнулась, только теперь осознав, что алкоголь оставил в организме свой недвусмысленный след. — А как же твои друзья, девицы, очень важные вечеринки?!
— О-о-о! — протянул Том, поднимая две почти пустые бутылки и разглядывая разгром на столе. — Я вижу, ты времени не теряла!
— А не пошёл бы ты… — сказала Алисия, стараясь держать равновесие, подошла к столу и хлебнула из горла, — к Мелани…
— Чем тебе не угодила Мелани? Ты вроде считала её идеальной Софией?
— Так и есть! — Алисия поскребла в чашке растаявшее мороженое и закинула в рот ещё несколько чипсов. — Она идеальная София! И вообще идеальная!
Она разорвала шкурку банана и откусила большой кусок, затем сунула руку в банку с маринованными огурцами, достала самый маленький и целиком запихнула его в рот.
— Жежжау шася…
— Что? Я не понял? — со смехом спросил Том и сел на стул. — Ты что вообще делаешь?
— Я говорю… — Алисия наконец прожевала, — желаю счастья… Вы — идеальная пара…
— Ты о чём?! С кем мы идеальная пара?!
— Ой! Вот только не надо строить из себя святую невинность! Я видела, как вы хихикали и шептались в зале! — Алисия икнула и прикрыла рот рукой.
— Ты о Мелани, что ли?! — он хлопнул себя по коленке и рассмеялся. Алисия поморщилась. — Теперь мне хотя бы понятно! Это так мило!
Он выглядел довольным.
— Чего ты лыбишься?!
— Забавная ты — вот чего! Мелани с Дэном. Уже несколько месяцев, если ты не знала. Клара, что, тебе не говорила? Я думал, вы подружились.
— Не говорила… — мир вокруг двоился и растекался акварелью по мокрой бумаге. Алисия тряхнула головой. Это было ошибкой. — Это неважно… завтра всё это будет неважно…
— Но мне приятно, что ты ревнуешь.
Акварельный Том улыбался. Алисия встала. Нет, ей не показалось. Всё съеденное явно просилось наружу.
— Иди ты… — покачнулась она.
— Ты пьяна, — констатировал Том, удерживая её за руку. — Я надеялся поговорить, но, похоже, это опять невозможно…
— Мне надо в… — Алисия поспешила в уборную.
Её вырвало, но легче не стало. Мир вокруг всё также качался.
— Идём, тебе нужно поспать, — сказал Том, укладывая её в постель.
— Ты зачем… ва-а-аще… приходил-то… — язык заплетался.
— Завтра поговорим. Спи.
Сознание в последний раз сделало мёртвую петлю и отключилось.
Алисия проснулась от того, что в горле пересохло. Она закашлялась. Язык прилип к нёбу и тёрся о него, как о наждачную бумагу. Она доползла до кухни и выпила целый стакан воды. Вид остатков вчерашнего пиршества вновь возбуждал рвотный рефлекс. Она поспешила в ванную, но ничего не произошло. Зеркало говорило, что всё не настолько плохо, насколько она себя чувствовала. Перед падением в бездну алкогольного опьянения она всё-таки привела себя в порядок — смыла макияж и распустила прическу.
Ну почему она не относится к тому типу людей, которые ничего не помнят на следующий день после попойки? Было бы намного проще, если бы разум отключал эти воспоминания. Но подобная спасительная опция была ей недоступна. Алисия прекрасно помнила, как вела себя, вплоть до того момента, как её голова коснулась подушки.
Она стояла под душем до тех пор, пока вода не стала ледяной. Ей нужно было во что бы то ни стало охладить не только тело, но и разум. После контрастных водных процедур она почувствовала себя значительно лучше. Даже вид разгрома в кухне больше не тревожил нутро. Она взяла большой мусорный пакет и несколькими широкими движениями смела всё недоеденное со стола вместе с посудой. Вчерашнее внезапное желание всё бросить и сбежать только окрепло. Сегодня же она соберёт вещи и купит билет на ближайший рейс. Оставалось только одно дело.
Надев первое попавшееся лёгкое платье — день снова обещал быть жарким — она схватила сумочку и вышла из дома.
Небольшой домик Тома выглядел совершенно так же, как и несколько месяцев назад. Алисия поправила волосы, одёрнула платье и позвонила в дверь. Некоторое время ничего не происходило. Затем на пороге появился Том в свободных домашних штанах и без рубашки. Копна спутанных волос и заспанные глаза говорили сами за себя:
