— Если бы я это сделала, то чувствовала бы себя сейчас намного лучше. — Но с годами, по-видимому, разочарование и обида ослабли. Она знала, кто она. На что она способна. И доказывала это себе снова и снова.

— Тебе нравилось ловить мошенников? Поэтому ты стала охотником за головами? — спросила Узури.

— Да, мне нравится погоня. Хотя у меня есть лицензия частного детектива, и время от времени я берусь за дела по просьбе друзей. Я предпочитаю просто посадить плохого парня в тюрьму, независимо от того, делаю ли я это как полицейский или как охотник за головами.

Больше всего, помимо Роберта, в работе охотника за головами ее бесило то, что ее дяди старались удержать ее в офисе, не давая рисковать собой на улицах.

— Остальные тебя не дискриминируют за то, что ты женщина? — спросила Салли.

— Не в таких в масштабах. Я возглавляю команду по поиску беглецов, — она усмехнулась. — И, хотя я не потерплю, чтобы меня считали менее компетентной, чем мужчину, мне изредка приходится доказывать это кулаками.

Линда, мать двоих взрослых детей, понимающе улыбнулась.

— Держу пари, ты дралась из-за этого еще в начальной школе.

— Я приходила домой с фингалом под глазом и синяками на теле чаще, чем оба мои брата вместе взятые, — Анна усмехнулась. Оглядываясь назад, теперь уже без злости, она должна признать, что ее детство прошло неплохо.

— Мне не нравится жестокость, — прошептала Узури, глядя затравленным взглядом.

Анна смягчила голос. Поделись с нами, Узури.

— Тебе приходилось с кем-то драться?

— Нет. Я не умею, — Узури вжалась в подушки.

Анна посмотрела на Оливию, и та постучала по часам на руке… крайний срок, который Зет установил для Узури, скоро должен был наступить, и тогда они с этим разберутся.

— Я тоже не бросалась в драку в свое время, — Бет обняла Узури за плечи. Бывший муж Бет оставил ей шрамы, которые никогда не исчезнут. — Но я этому научилась.

Салли обняла Узури с другой стороны.

— Ты собираешься присоединиться к нашим занятиям по самообороне? Джессика не сможет ходить какое-то время, а Кари из-за ребенка посещает занятия через раз. Было бы хорошо, если бы пришел еще один человек.

— Может быть, — сказала Узури. Но, судя по тону, было понятно, что «может быть» означает «нет».

Будучи слишком мягкосердечной, чтобы настаивать, Салли сменила тему.

— Кстати, завтра днем ты сидишь с ребенком?

Узури помотала головой.

— Нет, послезавтра.

— Завтра с ребенком сижу я, — сказала Анна. Мама и тетя Джессики приезжали на пару дней после рождения Софии, потом приехала мама Зета. Но Зет был не из тех мужчин, которому требовалась помощь со добрых родственников, особенно любящих бабушек.

Поэтому женщины «Царства Теней» установили график и каждый день приходили в определенное время. Они приносили еду, выполняли поручения Джессики. Или сидели с ребенком, чтобы молодая мамочка могла выйти из дома.

Анна сочла эти визиты прекрасным поводом потискать Софию. И каждый раз, когда она была там, желание иметь собственного ребенка становилось все сильнее. Она никогда не чувствовала этой потребности раньше, но почему-то все изменилось — опять это проклятое слово, — и теперь она хотела, чтобы в ее жизни появился малыш.

Было страшно представить, каково это — быть ответственной за маленького человечка, но все же внутри себя она ощущала… тоску. Когда она выходила из дома Джессики, ей все еще казалось, что в ее руках должен быть ребенок. Ее одежда пахла детской присыпкой и молоком. И, чувствуя этот запах, она улыбалась.

И дети, казалось, были повсюду, куда бы она ни посмотрела.

Но то, что ты хочешь, не всегда равнозначно тому, что тебе нужно… а ребенок был последним, в чем она нуждалась прямо сейчас.

Глава 7

Барабаня пальцами по столу, Бен взглянул на часы. Блять. Суббота, десять вечера. Казалось совершенно очевидным, что Анна избегает «Царство Теней» в эти выходные.

Избегает его.

Бен нахмурился, глядя на дверь. Проклятье. Он не был прыщавым подростком, чтобы неправильно истолковывать сигналы женщины. Он не был обделен женским вниманием и знал, что Анне чертовски нравилось все, что они делали.

Она сбежала от того, что могло бы стать чем-то прекрасным. Его так и подмывало назвать ее трусихой.

Но нет. В чем-то она права. Он не был рабом. Или… он так не думал. Он мог бы попробовать — и попробовал бы — быть с ней, но согласилась бы она даже подумать об этом? Пыталась ли она когда-нибудь быть с мужчиной, который не был стопроцентным рабом?

Ему казалось, что они должны, по крайней мере, попробовать и посмотреть, к чему это приведет.

Зазвонил телефон. Он снял трубку.

— «Царство Теней».

— Бен, это Узури. Можешь сказать Мастеру Зет, что меня не будет сегодня вечером?

— Конечно, — он замялся. — Ты же знаешь, что он спросит почему.

— О, ничего ужасного. Ну, не совсем, — она грустно вздохнула, а потом словно плотину прорвало, она тараторила все быстрее и быстрее: — Всю эту неделю я ждала, когда перееду в свой новый дом, взяла несколько дней отпуска и все такое, только предыдущие арендаторы испортили все мои планы, они тянули время и съехали только сегодня, а владелец ничего толком не мог с этим поделать, разве что подать на них в суд, — она перевела дух, а Бен улыбнулся. Чем быстрее она говорила, тем жалобнее становился ее голос. — Поэтому у меня есть только завтрашний день, чтобы собрать вещи и найти грузчиков, и, возможно, у меня ничего не получится, потому что завтра же воскресенье, вот только в понедельник я должна уехать из города на неделю, а договор аренды моего старого жилья уже заканчивается, и это просто кошмар.

С этим он вынужден был согласиться.

— У меня есть внедорожник и свободное время. И пара приятелей с грузовиками. Нужна помощь?

Тишина.

На мгновение он забеспокоился, что напугал маленькую сабу, а затем услышал радостный визг.

— Ты мог бы сделать это для меня? Правда… ты мог бы помочь? Я могу вести машину туда и обратно, но не смогу перетаскивать крупногабаритные вещи. Их не так уж много но… серьезно? Ты мог бы помочь?

Черт, она была такой милой.

— Да. Во сколько ты запланировала переезд?

— Ключи мне отдадут не раньше девяти утра. Но я могу начать загружать в машину коробки из квартиры, только, может быть, это слишком рано для…

— Я буду там в восемь, — твердо сказал он.

— О, Боже. Спасибо тебе, Бен. Спасибо!