— Вы серьёзно? — удивился Картёжник.

— Серьёзно.

— Даже с моим криминальным прошлым?

— Ну… Идеальных людей не существует. А вот толкового исполнителя найти тяжело. Поэтому, давай, приятель! Как поправишься — выходи ко мне. Договорились?

— Договорились. — улыбнулся Картёжник.

Постояв пару минут в коридоре, я увидел жену и сына нашего бедолаги. Они поздоровались со мной, а затем быстро шмыгнули в палату. Думаю, мы с ним сработаемся.

— Куда дальше, друг? — поинтересовался кот, играя с одиноким шнурком, который кто-то забыл на скамейке в коридоре: — К Доре?

— Нет. Мы же только что заезжали и уже попрощались. Думаю… надо навестить бывшее «руководство» Картёжника, чтобы не мешалось.

— Гильдия Убийц? Хм-м… Давай навестим. — вздохнул сгусток меховой тьмы: — Только вот, я всё думаю… Почему ты большинство вопросов решаешь насилием? Это… какая-то новая фишка, да?

Потому что, я бог войны. И по-другому просто не умею. Или не хочу… Да, скорее — не хочу.

— Думаю, что милосердие и второй шанс — заслуживают далеко не все. Сам понимаешь… Есть люди, к которым нельзя поворачиваться спиной.

— Логично. Тут я с тобой соглашусь. А насчёт Доры… Чёрт возьми! Какая же она милая и горячая! Не хочешь с ней замутить?

— Боюсь, меня не поймут домашние. — усмехнулся я.

Бог войны, да? Интересно, смогу ли я, когда-нибудь от этого уйти…

Глава 8

Чем дольше я жил среди людей, тем больше подмечал некое сходство с ними.

Причём, далеко не в самых лучших аспектах…

Эрарат частенько говорил мне, что, живя прошлым — мы лишаем себя шанса на будущее.

Правда, в те времена, фраза: «жить прошлым» — была для меня совершенно непонятна. Я и подумать не мог, что кто-то будет цепляться за события, которые остались далеко позади. Ведь в будущем столько всего интересного! Столько всего неизведанного…

Но сидя в темнице Мегарда и ожидая своего последнего дня, я только и делал, что вспоминал. Прошлое казалось мне сладкими грёзами. Да и вообще — единственным, что заставляло моё сердце биться.

Но в то время — будущее не имело смысла для меня. Зачем думать о своей смерти, правда?

Уж лучше вспоминать о днях былого величия…

— Господин Осокин? — дверь передо мной открыл старикан в дорогом костюме: — Чем обязан?

— Хотел с тобой пообщаться по поводу Картёжника. — спокойно ответил я: — Можно войти?

— Хм-м… — взгляд Юдина в мгновение потускнел: — Кажется, до меня дошло. Только вот… Что с другим парнем, который охранял подъезд?

— А ты, как думаешь?

— Действительно… Глупый вопрос. Проходите. — старик жестом пригласил меня в квартиру: — Чай? Кофе? Виски? Кстати, он у меня хорош… Восемнадцать лет.

— Обойдусь.

— Ладно. Но лично я, пожалуй, не откажу себе в удовольствии сделать пару глотков. — Юдин взял стакан с коричневой жидкостью.

— Твоё право. — сухо ответил я: — Не скажу, что мне нравится это решение. Но другого выбора у меня нет.

— Правильно. — согласился старик: — Я сильно сомневаюсь, что смогу дать вам достойный отпор.

— Всё верно. Но таков уж этот мир.

— Я понимаю, Ваша Светлость. Единственное, что мне действительно жаль, так это то, что «Псы» оказались правы… Я потерял нюх. Обидно, но этого следовало ожидать. Я не молодею. А Картёжник сделал то, что должен был сделать.

— У Картёжника, в отличии от тебя — хватило ума выбрать правильную сторону.

— Правильную сторону? — удивился старик, а затем очень радостно улыбнулся: — Ваша Светлость… В этом мире нет правильных или неправильных сторон. Есть только интерес. Выгода. Цель. Если, что-то из перечисленного не совпадает — вы начинаете войну. Или идёте на компромисс… Но несмотря на возраст, людей я всё ещё знаю. Не так хорошо, как хотелось бы… Но, кое-что сказать могу.

— Например?

— Например то, что вы не идёте на компромиссы. Вы — человек войны. Ваша стезя — казнить во имя своих целей. Вы не любите мир. Вам нужно поле брани.

— Я стараюсь уйти от этого.

— Скажу вам так, Фёдор Александрович… Вы идёте против своего естества. Вы пытаетесь уйти от того, что вам написано на роду. Правильно ли это? Не знаю. Решать вам. Но такие люди, как вы — нужны нашей стране.

— К чему ты ведёшь?

— К тому, что власть имущие — такие же люди, как и все остальные. Император — не всеведущий. Он тоже во многом полагается на специалистов, которых приставил к определённым управленческим аппаратам. А те, в свою очередь, пользуются своим положением. Сказать-то можно, что угодно. И положить в карман можно, сколько угодно. Все это знают, Фёдор Александрович. Да только вот — не у всех хватает яиц, чтобы бороться против несовершенств системы. Вы позволите? — Юдин указал на сигару.

— Конечно. — кивнул я.

— Сперва я не поверил. Картёжник — хороший специалист. И я думал, что мы с ним сработаемся, как в старые добрые. — старик взял гильотину и отрезал кончик сигары: — Думал, что это шанс вновь стать… нужным.

— Нужным, для кого?

— Для общества. — пожав плечами, ответил Юдин и закурил: — В восьмидесятые я владел точкой на рынке. Мясная лавка… Все знали, к кому стоит обращаться, если появился неугодный человек. И заявок было так много, что я имел наглость выбирать заказы. Обычные убийства мне быстро наскучили. Мне нравилось сталкиваться со сложностями. Ведь в нашей работе так мало творчества. Да… Слишком мало творчества. Но я был художником своего времени! О, сколько разных людей я убил. И… заказчики были мне безмерно благодарны.

— Зачем ты снова в это полез?

— Как я уже говорил — для меня это был шанс вновь стать нужным. Тут, как оно обычно бывает? Сперва я шёл в гору. Потом достиг пика. Подумал, что мне всё надоело и стал жить жизнью обычного человека…

— И, чем тебя это не устроило?

— Через несколько лет я всё понял. На меня снизошло озарение, словно внезапный солнечный луч во время грозы. Дело в том, что я не умею ничего, кроме убийств. Талантливых. Творческих! А ещё… Стоило мне отказаться от своего ремесла, как я резко стал никому не нужен. Это страшно, Фёдор Александрович. Смотря на вас… я понимаю, что вы всё