— Все, Валентина Харитоновна — ответили хором мы все втроем.

— Тогда выдвигаемся потихонечку к кулисам— командует Харитоша, и отдельно для Ольги напоминает — Карнаева, ты отвечаешь за музыку, включаешь ее по моему сигналу.

Мы выходим из каморки за сценой и идем к предварительно закрытым занавесям. Лена улучает момент, и подходит ко мне, сжимая мне руку.

— Ты просто бесподобен в этом виде. Ни пуха!

— К черту! — отвечаю ей я.

В этот момент, по знаку Харитоши, начинают открывать занавес. Мы беремся накрест за руки и делаем каменные лица. Оля Карнаева включает фонограмму и мы, дружно отбивая ногами такт, бочком выплываем на сцену. Наш большой школьный актовый зал забит под завязку, заполнены не только все сидячие места, но и проходы, и из открытых больших дверей торчат головы. В зале школьники, учителя и даже некоторые родители. При нашем появлении, сначала происходит некая заминка, шум стихает, но потом взмывает вверх, обрушивая на нас буквально цунами дикого смеха. Хохочет весь зал, на нас указывают пальцами, соседи толкают друг друга локтями, никак не могут остановиться и только наша троица, с каменными лицами, плывет вдоль сцены, дрыгая ногами в такт музыке, которую уже еле слышно в творящемся в зале безумии. В голове у нас намертво вбит ритм

— Пам — пам — пам —пам— парарам — пам — пам. Пам — пам — пам —пам— парарам — пам — пам. Пам — пам — пам —пам. Пам — пам — пам —пам.

Нам уже не нужна музыка, она хриплым голосом Харитоши буквально гудит у нас в головах. Нам кажется, что время застыло на месте, мы танцуем, а музыка и веселье вокруг все не заканчивается, и не заканчивается. Наконец, звучат последние аккорды, и мы, как было уговорено ранее, приседаем в реверансах и низко кланяемся залу, а потом, как балерины, на носочках, смешно двигая руками, бежим за кулисы. Ощущение такое, словно мы вагон цемента разгрузили. Рев и свист в зале достигли своего апогея. Слышны крики

— Еще! Еще раз!

— Давай на бис!

Классная, делает нам страшные глаза, и мы, подчиняясь ее немому приказу, снова беремся за руки и уже без музыки, Карнаева не успела ее перемотать на начало, выплываем на сцену, отбивая по ее деревянному полу намертво вбитый в нас ритм. Делаем проходку, снова кланяемся, и драпаем назад, чтобы скрыться за спасительно закрывающимся занавесом. Идем переодеваться.

Естественно, что после такого оглушительного успеха, первое место на школьном конкурсе было наше. Харитоша, все-таки, добилась от нас того, чего хотела, и теперь мы втроем, даже немного горды таким своим выступлением. Совместно пережитые на сцене эмоции, каким-то неведомым образом сблизили нас. Даже обычно высокомерный Тимур, сейчас радостно обнимается со мной и Андрюхой Козловым, и выглядит своим в доску парнем. Вот она великая объединяющая сила искусства.

…

После завершения всех торжественных мероприятий и вручения призов, все мы, наконец-то, расходимся по домам. Я провожаю Лену домой, чтобы уже через час снова зайти за ней. Сегодня, между прочим, у Юрки день рождения, ему исполнилось семнадцать. Я решил сегодня праздновать с Леной вдвоем, в каком-нибудь уютном кафе в центре, заранее предупредив мать о том, что сегодня приду поздно. Я объяснил матери, что буду отмечать днюху с друзьями, а дома мы по-семейному с ней посидим на выходных. Мы с мамой помирились уже вечером того же дня, когда я вернулся домой в полтретьего ночи. Пришлось сочинять сказку о внезапном приглашении друга посмотреть видеомагнитофон у него дома. Сказал, что видик ему дали всего на ночь, и друг набрал с ним целую гору видеокассет. Так за просмотром интересных фильмов, я совсем потерял счет времени. Телефона у нас нет, поэтому позвонить я не мог, а беспокоить так поздно соседей просто не решился. Я извинялся и каялся так убедительно, что был прощен и отпущен с обещанием не делать так больше. А если и делать, то обязательно предупреждать заранее.

Мы вместе с Леной идем по аллее в центре города. После прошедшего концерта, она полна эмоций и приятных впечатлений. Мы постоянно смеемся и толкаем друг друга локтями, вспоминая отдельные моменты сегодняшних выступлений. Лена в этот вечер ослепительно хороша. Она надела длинное черное платье по фигуре и красивые черные туфли на высоких каблуках. Поверх платья на ней легкая норковая шубка, скорее всего привезенная ее отцом из заграничных командировок. Распущенные каштановые волосы, волнами лежат на ее плечах. Краем глаза, я вижу, как нам вслед, оглядываются взрослые мужчины, парочки, и одиноко идущие женщины, оценивая мою спутницу и меня. Сразу видно, что сравнение не в мою пользу. Я рядом со своей прелестной одноклассницей, в своих потрепанных джинсах, скороходовских ботинках и старой, ставшей мне уже маленькой куртке, выгляжу как пришелец из другого мира. Но мне на это наплевать, сегодня Лена идет по центру именно со мной, и смотрит своими бездонными голубыми глазами на меня. Она смеется моим шуткам, и ее прелестная меленькая ручка находится в моей руке. У меня в кармане полторы сотни из взятых с Нукзара денег, и я сегодня чувствую себя богатым как Крез. Я хочу провести этот вечер красиво, чтобы он запомнился и мне и Лене. Уже через два дня у меня будет первый бой на тотализаторе. Тима уже обо всем договорился, и я вошел в лист выступающих под псевдонимом Отморозок. Ну а что, раз так меня называют за глаза, то и как псевдоним подойдет. Но сейчас, я даже не хочу об этом думать. Пусть этот вечер будет только для меня и для Лены. Мы как раз проходим мимо самого известного в городе ресторана «Эллада». Стеклянные двери закрыты на них висит табличка «Мест нет», а в глубине залитого светом шикарного холла, виднеется швейцар, мужик лет пятидесяти, в строгом костюме

— Нам сюда — я направляю Лену к входу в ресторан.