Алла иногда бывала в этом районе и видела самое высокое здание в Европе снаружи, однако ей впервые довелось попасть внутрь. Небоскреб изначально строился как штаб-квартира концерна «Газпром», но также планировалось, что там начнут работу многочисленные общественные объекты. Строительство высотки вот уже несколько лет как закончилось, но двери «Лахта Центра» не открывались до недавнего времени: лишь четыре месяца назад «Газпром» начал «заселять» его своими сотрудниками. Таблички на входе гласили, что к открытию готовятся медицинские и ветеринарные центры, множество офисов различных компаний, автодилеров и, самое главное, смотровая площадка, с которой видно большую часть города. Человек, с которым планировала встретиться Алла, сидел в одном из кабинетов этого здания. Охранник на входе поинтересовался, куда она направляется, и очень удивился, увидев ее удостоверение, однако пропустил, предварительно сверившись с компьютером и назвав этаж и номер офиса.

Внутри все выглядело шикарно — для тех, кто любит стиль хай-тек. Алле же, тяготеющей к старой доброй классике, все здесь казалось слишком вычурным и «мультяшным», словно она неожиданно попала в фильм «Звездные войны» или «Люди в черном»! Лифтов здесь было видимо-невидимо, но охранник объяснил Алле, каким удобнее всего воспользоваться. При виде «двухпалубного» лифта, где одна кабина закреплена над другой, она испытала приступ паники, но, так как в данный момент фойе было практически пустым, рискнула войти. В лифте, который за считаные секунды поднял ее на сороковой этаж, она тоже путешествовала одна. Выйдя из кабины, Алла не удержалась и подошла к окну. Даже на этой высоте создавалось впечатление, что она висит в воздухе, а что уж говорить о восьмидесятом! Она не стала задерживаться, боясь, что у нее закружится голова, и двинулась по длинному разветвленному коридору, глядя по сторонам в поисках нужного помещения. Оно обнаружилось довольно быстро: на стеклянной панели, закрепленной над раздвижными дверьми, значилось: «Питер Real Estate, аренда и продажа коммерческой недвижимости». Сбоку располагался звонок, на который Алла и нажала.

Дверь распахнулась через секунду. Предбанник оказался просторным и оборудованным, скорее всего, весьма неудобной, но интересной по дизайну мебелью. Секретарша поднялась ей навстречу из-за прозрачного стола с широкой улыбкой, словно знала Аллу всю жизнь и была страшно рада их встрече.

— Добрый день, — поздоровалась она, прежде чем посетительница успела открыть рот. — Рада приветствовать вас в нашей компании! Полагаю, вы записались по телефону?

— Нет, — коротко ответила Алла и вытащила удостоверение СК.

Глаза девушки, и без того большие, еще увеличились и округлились.

— Что-то случилось? — неуверенно спросила она, пятясь назад, как будто ожидая, что вслед за корочками незваная гостья выхватит пистолет и станет ей угрожать.

— Ничего страшного не произошло, — ответила Алла. — Обычная рутина, опрос возможных свидетелей.

— Свидетелей… чего?

— Об этом мы поговорим с вашим начальником. Ведь Ефим Осипович Слуцкий — ваш начальник, верно? Его имя на двери позади вас.

— Д-да… я… подождите, я его предупрежу!

Через несколько минут Аллу пригласили в кабинет. Человек, сидевший за длинным столом, вежливо поднялся при виде нее и указал на ближайший к нему стул. Ефим Слуцкий оказался невысоким импозантным человеком, прекрасно одетым и причесанным (укладка явно сделана в хорошем салоне). Его борода также была аккуратно подстрижена — еще один знак того, что Слуцкий тщательно следит за собственной внешностью. На его пальце Алла заметила тяжелый перстень с большим бриллиантом — никак не меньше пяти карат, а его запястье охватывали, вопреки ожиданиям, не часы, а тяжелый золотой браслет. Алла всегда считала, что так любят себя украшать азиатские мужчины, но в чертах Слуцкого не было ничего восточного. Он поприветствовал вошедшую и сразу задал вопрос:

— Интересно, чем моя скромная персона могла заинтересовать Следственный комитет?

Алла подумала, что среди тех, кто сидит в «Кукурузине», нет ни одной «скромной» персоны. Об этом говорили и гигантские размеры кабинета Слуцкого, и экстравагантная обстановка, гораздо больше соответствовавшая вкусам Аллы, нежели все, что она повидала в здании до сего момента.

— Что вам известно о «Крови Ангелов», Ефим Осипович? — едва усевшись напротив хозяина офиса, спросила Алла.

Лицо Слуцкого даже перекосилось от неожиданности, и Алла поняла, что попала в точку! Тем не менее он быстро оправился.

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — покачал он головой. — Что еще за кровь?

— Давайте не будем ходить вокруг да около, — спокойно сказала Алла. — Я оказала вам любезность, придя лично, а не вызвав к себе, поэтому расскажите мне все, что вы знаете о бриллианте и о гибели Гагина, который выполнял для вас посреднические услуги. Чтобы вы не думали и дальше уклоняться от прямых ответов, скажу, что нам известно довольно много, чтобы счесть вас одним из подозреваемых — в частности, то, что претендентов на камень было двое и один из них — вы!

Слуцкий открыл было рот, чтобы возразить, но не стал этого делать. Он сел в свое кресло во главе стола и откинулся назад с выражением обреченности на лице.

— Хорошо, — вздохнул он, — спрашивайте. Но сначала скажите, почему вы связываете смерть Гагина с камнем, ведь он, насколько мне известно, умер от астмы.

— Так сообщили СМИ, чтобы не будировать ситуацию раньше времени, — пояснила Алла. — Мы уверены, что имело место убийство.

— Вот как… Тогда еще один вопрос: как вы узнали о «Крови Ангелов»?

— Это не имеет значения.

— Но я должен понять, откуда информация о том, что претендентов на камень двое!

— Могу только сказать, что в ежедневнике Гагина есть кое-какие записи, ведь заниматься делами без ведения учета невозможно, верно? Там есть и фамилии. Мы проверили, кто из списка контактов Гагина в последнее время тесно общался между собой, и нашли двоих таких — вас и Игоря Ломакина.

— Все кажется простым… после того, как вы объяснили!

— Так у кого камень, Ефим Осипович, — у вас или у вашего конкурента?

— У меня его точно нет!

— Ломакин говорит то же самое.

— А-а, так вы с ним уже говорили?

— Да. Он утверждает, что выиграл «аукцион», который проводил Гагин.

— Что ж, тут он прав: я проиграл. Значит, бриллиант у него!

— Вы можете объяснить мне, кто вообще способен заплатить такие деньги?

— Насчет Ломакина