Игра Вяйнямёйнена на кантеле заставляет даже месяц и солнце спуститься с небес на вершину сосны. Тут их и хватает хозяйка Похьёлы. Она скрывает месяц в пестрый камень, а солнце — внутри стальной скалы и замыкает их там заклинаниями. В Калевале и даже на небе, у престола Укко, наступает темнота: не растет хлеб, не плодится скот. Народ просит кузнеца сковать им новые светила. Тот кует из золота солнце, из серебра — месяц, вешает их на сосну и ель, но искусственные светила не греют и не светят.

Тогда Вяйнямёйнен начинает гадать — бросать жребий из ольховой щепки, — куда делись светила. Жребий указывает, что солнце скрыто в скале Похьёлы. Три дня шагал герой до ворот Похьёлы. Дойдя до реки преисподней, он кричит сыновьям Похьёлы, чтобы они дали ему лодку. Но они отвечают, что у них нет свободной лодки: живым нельзя в преисподнюю.

Вяйнямёйнен превращается в щуку, чтобы переплыть поток, разделяющий мир людей и Похьёлу. Там героя встречают сыны Похьёлы, и ему приходится сражаться с ними, пока он не добирается до острова, где под березой в скале скрыты светила. Мечом он пишет магические знаки на облаке, и камень раскалывается. Внутри скалы Вяйнямёйнен убивает змей, стерегущих запоры, но не может открыть замки: у него нет ключей и его заклинания бессильны. Тогда он возвращается к своему помощнику — чудесному кузнецу Ильмаринену и просит его выковать ключи и отмычки. Тот принимается за работу. Лоухи, хозяйка Похьёлы, чует недоброе и в облике ястреба подлетает к кузнице узнать, что кует кузнец. Ильмаринен отвечает, что кует ошейник для Лоухи, чтобы приковать ее к подножию скалы. Испуганная хозяйка Похьёлы сама возвращает на небо месяц и солнце и уже в облике голубки сообщает об этом героям.

Космогонические мифы прибалтийско-финских народов позволяют предположить, что хозяйка Похьёлы не была похитительницей светил, ведь они изначально пребывали в ином мире — на дне Мирового океана, куда упало чудесное яйцо. Оттуда их добывают чудесная птица и герой-кузнец. В ижорских рунах сохранился миф о древних временах, когда:

…Без солнца жили, Копошились без луны. Ощупью ходили люди, Пальцами искали пашни, След ноги[9] — мизинцем малым, При свечах пахали землю, Засевали при лучинах.

В те времена все было «наоборот»: «из реки дрова палили, суп из родника хлебали, заячью капусту ели». Тогда кузнец Инкеройнен (т. е. ижорец), дочь кузнеца, сам Юмала — Бог, Дева Мария, «сын Божий» или иной герой отправляется искать светила (в одной руне сам Вяйнямёйнен рассказывает герою о том, где они спрятаны — на северной стороне моря). Герой находит их в Похьёле (или Хийтоле) — в ивовом кустарнике или березняке, под крышей гумна или в амбаре, — усыпляет народ Похьёлы или стражей, стерегущих светила, при помощи «сонного клубка», выносит светила, «держа месяц цветком в руке», а солнце ставит на голову. Его преследуют хозяева похищенных светил, но герой уходит от погони благодаря чудесным предметам, которые он прихватил. Из брошенного им кремня вырастает гора, щетка становится непроходимым лесом, кувшин — глубокой рекой. Герой развешивает добытые светила на дереве. Сначала они светят лишь богатым, но божий сын их перевесил, и они стали светить всем людям. Эти потешные руны изображают «мир наизнанку», сказочное бегство героя, схожее с бегством детей от Бабы-яги. Но рунические небылицы напоминают и о самом серьезном, что есть в мифологии, — о сотворении мира, первобытном хаосе. Из хаоса необходимо сотворить космос, разместив светила на мировом древе.

Обращает на себя внимание то, что «кователь небес» Ильмаринен не в состоянии выковать новые светила (как он оказался не в состоянии и выковать себе жену — о чем еще пойдет речь). Эпоха творения закончена — эпический и культурный герой может создавать лишь блага культуры, но не может вновь сотворить свет.

Сам Вяйнямёйнен похищает источник изобилия — сампо, в котором иногда оказываются скрыты солнце и месяц, — у жителей Похьёлы. Он усыпляет их с помощью кантеле (иногда применяет «усыпительные иголки» или уговаривает солнце светить жарче) и отплывает с сопровождающими его героями (Ёукахайненом, Ильмариненом и другими) на лодке.

Вяйнямёйнен и Ёукахайнен

Мудрый старец Вяйнямёйнен противопоставляется в карело-финских рунах молодому самоуверенному герою-неудачнику Ёукахайнену (Ёукахайни, Ёугамойни, Ёугамойне). В карельских рунах Ёукахайнен (он может быть родом из России или Швеции, иногда изображается узкоглазым чужаком — саамом) едет состязаться со старцем в пении и мудрости. Их сани сталкиваются в дороге, и уступить путь должен мудрейший. Ёукахайнен выдает себя за мудреца времен творения мира:

Я уже был тогда, Когда вспахивали первое море, Когда создавали горы.

Но настоящий демиург Вяйнямёйнен, который выкопал ямы рыбам и сделал небесный свод, загоняет хвастуна в болото песней-заклинанием, от которой затряслась земля и задрожали горы (в «Калевале» Ёукахайнен даже каменеет, как первобытный великан). Он выпускает неудачника оттуда лишь после того, как Ёукахайнен дает выкуп — не золото и не коней, которых много у самого Вяйнямёйнена, а свою сестру в жены.

Ёукахайнен сопутствует Вяйнямёйнену в его культурных деяниях, по-видимому, как неудачник-трикстер — демиургу (в некоторых рунах Ёукахайнен — младший брат Вяйнямёйнена: таковы Ен и его брат Омоль в мифологии коми, Нуми-Торум и Куль-Отыр у обских угров и т. п.): Ёукахайнен портит лодку, сделанную Вяйнямёйненом; меч Ёукахайнена ломается о хребет гигантской щуки, которую Вяйнямёйнен убивает своим оружием и мастерит из нее кантеле; Ёукахайнен неумело играет на инструменте — Вяйнямёйнен зачаровывает всех своей игрой. Когда Вяйнямёйнен похищает сампо, Ёукахайнен уговаривает его запеть, и это будит хозяйку Похьёлы. В одной из рун Ёукахайнен даже стреляет в Вяйнямёйнена из лука, когда тот возвращается из Похьёлы.

Вместе с тем поединок Вяйнямёйнена и Ёукахайнена напоминает брачное испытание, где нужно в чужом мире добыть невесту, а также состязания колдунов у разных