— Я же видела твою драку со Стасом. Я даже засняла её. И пересматривала раз десять. Там ты двигался буквально на пределе. Казалось, что будь Кубовский проворней хоть на йоту, он бы тебя достал. Но я не Кубовский! Я гораздо быстрее этого мордатого увальня! Почему же сейчас я точно так же не могла тебя подловить⁈ Да и все эти твои остальные странности… как ты мог научиться драться, если даже не знаешь базовых вещей, без которых невозможно заниматься единоборствам?

— Мне нечего тебе ответить, Юль, — прямо посмотрел в глаза школьницы Виктор.

— Я так и думала…

Мальчишке показалось, что Кирхнер сейчас снова устроит сцену. Но та лишь грустно улыбнулась и поинтересовалась:

— А ты вообще пьешь?

— В смысле воду? — не понял мальчишка.

— В смысле водку!

— Оу… ну, нет, такое крепкое я не люблю…

— Ну а пиво хотя бы? — не отставала школьница.

— Это бывает… правда, нечасто, — выдавил из себя Василевский.

Откровенно говоря, юноша не понимал, почему многие так фанатеют по этому напитку. И сам его хоть и пробовал со старыми товарищами, втайне от мамы, но не полюбил. Оно ж горькое!

— Вот и отлично. Пошли выпьем, а? Мне надо срочно расслабиться, иначе свихнусь.

— А где ж мы пива купим? — в последней отчаянной попытке отказаться от такой чести спросил Витёк.

— В смысле, где? В баре… — посмотрела Кирхнер на одноклассника как на дурака.

— И кто нам его продаст? Нам же по семнадцать лет.

— Ха, это тебе, малолеточке, семнадцать! А мне еще в начале сентября восемнадцать исполнилось! — шутливо задрала нос Юлия, а потом по-приятельски пихнула Василевского в бок. — Короче, не душни, Витёк, и так фигово! Не хочешь пить, ну хоть рядом посидишь. Компанию составишь. Ну? Решайся!

— Эх, ладно, пойдем…

И одноклассница тут же схватила парня под руку, увлекая куда-то в неизвестном направлении.

Кирхнер притащила подростка в какой-то бар, находящийся неподалеку. И поскольку Виктору еще не доводилось посещать подобные заведения, для него это всё было в большую новинку. Массивная дубовая стойка, высокие стулья, как в кино, приглушенный свет, ровные рядочки бутылок с алкоголем. Блин, мама если узнает, где он шастает, прибьет его…

— О, Юля, хай! — по-свойски поздоровался со спутницей Василевского молодой бармен, забитый татуировками по самую шею. — Ты сегодня с другом?

— Хеллоу, Эд. Ну как видишь.

— Чего будешь?

— Организуй нам по пиву.

— Не вопрос!

Парень подхватил пару объемных бокалов и отошел к торчащим из-под стойки кранам. Причем, он при этом ни паспорта не спросил у молодежи, ни даже возраста.

— Это заведение «для своих», что называется, — правильно истолковала Кирхнер задумчивость одноклассника. — Тут многое на доверии держится. Раз уж ты со мной, то к тебе и вопросов не будет. Ну ты только никому не распространяйся, хорошо?

— Как скажешь, — легко согласился юноша.

Бармен поставил на стойку полулитровые стаканы с высокой пенной шапкой и тактично отошел в сторонку, чтобы не мешать молодым людям.

— Ну, за твою победу? — предложила тост школьница.

— Так я же не…

— Ой, да хватит скромничать, Витёк! — перебила его сверстница. — Твое превосходство было очевидным для любого, кто у Саныча хотя бы полгода прозанимался. Давай уже…

Юлия сделал пару больших глотков, и Василевский тоже пригубил немного пива. Бу-э, гадость какая! Даже хуже, чем ему запомнилось.

— Я никак не могу постичь смысла ваших людских поступков… — неожиданно зазвучал голос демона в разуме мальчишки. — Зачем вы постоянно издеваетесь над собой и поглощаете то, что причиняет дискомфорт? Обжигающий чай, вонючий кофе, теперь вот этот горький напиток. Про водку, о которой говорила эта юная дщерь, и вовсе молчу! Я поискал информацию в зачарованной скрижали и выяснил, что это вообще настоящий яд! Признайся, дитя, вы бракованные создания?

— Ох, Адастар, всё не так просто. Пойми, наши тела почти на шестьдесят процентов состоят из воды. Питьё — это значительная часть нашей жизни. Без поступления жидкости в организм мы умрем через несколько дней. Ну так и чего ты удивляешься, что мы этот аспект всячески разнообразим? Да, иногда мы принимаем в небольших дозах и алкоголь, который для нас вреден. Но не весь он такой отвратительный на вкус. Например, некоторые вина бывают весьма сладкими.

— А вина — это что?

— Ну, грубо говоря, забродивший виноградный сок, который заливают в большие бочки и закатывают в специальные погреба. И там, при соблюдении множества условий, он настаивается на протяжении длительного времени. Иные особо дорогие вина имеют по двадцать лет выдержки, а то и больше!

— Тьфу! — брезгливо скривилась тьма в сознании парня. — Другого я и не ждал от любителей всякой тухлятины!

– Витёк, ты чего залипаешь постоянно? — прервала Кирхнер увлекательный внутренний диалог. — Уже который раз за тобой замечаю.

— Да это я так… в облаках витаю, — улыбнулся краешком губ юноша.

— Капец, ты странный, конечно… — покачала головой школьница. — Пожалуй, я таких чудаков еще не встречала. И тем сильнее мне хочется разгадать, что же ты там скрываешь, Василевский.

Чтобы избавить себя от необходимости отвечать, юноше пришлось приложиться к стакану с пивом. Но одноклассница, слава богу, не стала развивать дальше эту тему, а переключилась на себя.

Так в течение следующего часа Витёк узнал, что отец у Кирхнер этнический немец и тоже в юности увлекался спортом. Правда, достижений, как у дочери, не имел, а потому безумно гордился её успехами. Но выливалось это в чрезмерное наседание на Юльку из-за тренировок и тотальный контроль. И вроде бы ей самой нравился кикбоксинг, но девчонку неимоверно бесило, что у неё нет даже намёка на возможность с ним завязать.

— … ты чего! —