— Я тебе, Корнеев, обязательно всё расскажу! — не поворачивая ко мне головы, сквозь зубы то ли прошептал, то ли промычал Дергачев, — Дай только в райотдел вернуться!

Н-да… А ведь до сей минуты я думал, что мой нынешний день не задался лишь относительно лучшей половины человечества. Как только не измывались они надо мной сегодня! Даже фаянсом и острыми предметами в меня швырялись. А про слова их напутственные я и вспоминать не хочу. Впрочем, что-то я совсем забыл про сердечные выражения Алексея Константиновича Данилина, которыми он меня встретил в РОВД. Интересно, это память меня подводить начала или день у меня сегодня слишком насыщенный?

Прокурорские, сидевшие на некотором отдалении, о чем-то перешептывались, неодобрительно поглядывая на нас с подполковником. Видимо, они не были до конца уверены, что я и есть тот самый милицейский разгильдяй, подсунувший им вместо золотых самородков фуфлыжную щебёнку. Похоже, что легкомысленные джинсы и такая же рубашка никак не вязались в их понимании с солидным следовательским статусом. Да еще в приёмной начальника областного УВД.

О том, что они лоханулись и вовремя не заластали меня, прокурорские догадались, когда вышедший от генерала адъютант, передал его пожелание видеть лейтенанта Корнеева. Хищно глядя на картонку в моих руках, они попытались зайти вместе со мной. Но майор проявил отвагу двадцать девятого панфиловца и советники юстиции остались в предбаннике. Там же, но за своим столом продолжила нести свою службу Галя. Интересно, почему её не переодели в милицейскую юбку или в цивильное, когда заменили ею настоящую секретаршу?

Мне в очередной раз было предложено место напротив начальника ИЛС. Виктора Сергеевича Бондаренко, как я теперь уже знал. На этот раз я не стал кокетничать и с удовольствием освоил посадочное место. Как ни смешно это прозвучит, но генерал Данков оказался от меня по правую руку.

— Давай сюда! — протянул ко мне над столом руку майор.

Мне такое панибратство пришлось не по душе и, включив дурака, команду, и властный жест 'гестаповца я проигнорировал. Отведя руку с бумагами в сторону, я вопросительно посмотрел на генерал-майора. Тот почти незаметно ухмыльнулся и разрешающе кивнул. Только после этого, положив на стол папку, я двинул её в сторону майора. И, само собой, тут же заметил, как он недовольно набычился. Но по всем писаным и неписаным правилам бюрократизма прав был я, а не он. Поэтому генеральского гнева я сейчас не боялся. А неудовольствие майора мне сейчас было на руку.

Долго обижаться на сопливого беспредельщика-лейтенанта главному «гестаповцу» УВД было некогда. В приёмной щелкали зубами и выделяли желудочный сок посыльные от областного прокурора. Копчик которого, в свою очередь, наверняка уже со всем прилежанием промассировал Первый секретарь обкома партии. И потому майор начал незамедлительно листать привезенные мной оригиналы ключевых бумажек.

— Это всё? — коротко спросил он меня через несколько минут, — Ничего больше не забыл?

— Это всё и я ничего не забыл! — твёрдо ответил я, но не майору, а генерал-майору.

Товарищ Бондаренко сложил бумаги в аккуратную стопку и протянул их через стол начальнику УВД. Тот, давая понять, что не генеральское это дело, пренебрежительно отмахнулся.

— Запускай! — подал он лаконичную команду, надавив на какую-то клавишу на своём селекторе.

— Ну, что, доигрался, лейтенант? — мстительно ухмыляясь и опуская на стол отвергнутые начальством документы, спросил меня майор Бондаренко, — Видел там злых прокурорских мужиков? — ткнул он пальцем в сторону двери, — Так вот, их из областной прокуратуры сюда не только за бумагами прислали. Они и тебя с собой увезут!

В подтверждение его слов, в кабинет не вошли, а ввалились оба советника юстиции. Просто советник и младший советник. И оба они, не здороваясь с генералом, сразу же уставились на меня своими профессионально суровыми глазами.

Глава 12

Проходите, товарищи! Присаживайтесь! — отвлёкся от меня Виктор Сергеевич.

Оба прокурорских, сотворив на лицах обязательные, но неискренние улыбки, приняли предложение и разместились за столом. При этом они сделали это так, чтобы находиться по другую сторону правовой баррикады. То есть, через стол от меня. И сели они рядом с Бондаренко, пропустив между собой и им один стул. Глаза у мужиков, как они ни старались выглядеть попроще, оставались очень неглупыми. И это обстоятельство меня не радовало. Хотя с другой стороны, дураков среди прокурорских мне мало когда встречалось. Впрочем, острый ум всегда труднее спрятать, нежели рыхлую глупость.

И вот, эти умные товарищи сразу же обозначили, что для них я враждебная сторона. Стало быть, настроены они на жесткую дрессуру. И всем здесь понятно, что зверь, доставленный в цирк для укрощения, это я. Ну и хер с ними. Лишь бы они не заигрались, выполняя волю областного партайгеноссе и не загнали меня в клетку. Хотя бы для того, чтобы облегчить себе работу.

А пока следует признать неприятное и исходить из того, что я им уже не социально близкий. И еще это означает, что майор не шутил, когда минуту назад пытался меня застращать трудной судьбой. От всех этих мыслей, настроения у меня поубавилось еще на два деления по шкале бздуна Вязовскина.

— Вот то, о чем мы с вами вчера говорили! — майор сдвинул по столу мою папку в сторону товарищей из надзирающей организации. — А это следователь Октябрьского РОВД Корнеев, о котором вы спрашивали. Тот самый! Нашелся! — тоном доброго волшебника представил он меня прокурорским советникам. Словно кулёк с новогодним подарком презентовал майор меня двум голодным пионерам-детдомовцам.

Однако те на меня даже не взглянули. Всё своё внимание они устремили на содержимое привезённой нами с Галей папки. Быстро, но очень внимательно просмотрев бумаги, охранители закона сложили их обратно в корки. И младший из советников юстиции стал запихивать это картонное яблоко раздора между МВД и прокуратурой в свой портфель.

— Э, э! — обеспокоенно закрутил я головой, — А где расписка? Товарищ генерал, пусть хотя бы расписку напишут, что все оригиналы получили, если уж УПК соблюдать не хотят!

Начальник ИЛС майор Бондаренко после моего восклицания запоздало встрепенулся и тоже начал не очень громко беспокоиться. Под недовольным взглядом генерала он в вежливой форме потребовал от прокурорских вернуть проблемные бумаги из портфеля на стол.

— Пусть каждый документ укажут отдельным пунктом! — понимая, что дружбы с прокурорскими ребятами у меня всё равно уже не получится, потребовал я, — И количество