Шрифт:
Закладка:
Только глупость это. Потому что стремительного переворота малой кровью не получится. Ростислав может и сволочь, но от своего не отступится. За то, во что верит, он будет драться до последней возможности. А он принял сторону Мономаха, став его надежной опорой.
Мало того, подозревая, что тот подстроил родство Романова с Рюриковичами, не просто поддержал это, но еще и женил на дочери Михаила своего сына. Ни кого помладше, а наследника! Такой пойдет до конца. И остановит его только смерть. Так что, на Руси назревало что-то страшное. Даже если заговорщики и полагали, что сумеют быстро управиться.
Немаловажным было и то, что стало известно как минимум о приблизительных сроках выступления. Заговорщики планировали начать в конце сентября. Точная дата пока не определена. Но и это уже неплохо, так как получалось что какой-никакой запас по времени у Михаила был. Хотя-а-а… По меркам этого неторопливого века, получалось его немного.
Вскоре Ксения прекратила допрос, и перешла к ласкам, после чего Селезнев наконец уснул, оглашая горницу богатырским храпом. Вообще-то, это не показатель здоровья. Причем знают это даже местные лекари. Ну да, не суть. От этого ее клиент завтра не скопытится. Так что, решать с ним придется в любом случае.
Наутро полковник покинул дом Ксении полностью удовлетворенный. Тем более, что и проснувшись получил свою долю ласки. За что отдарился серебром щедрой рукой. Ну и разумеется даже не вспомнил о том, насколько был откровенен прошлой ночью. Михаил проследил за Селезневым, и тот не выказал никакого волнения. Встретился со своими людьми и убыл обратно в Соловьевск.
Иными словами, все прошло просто замечательно. А хозяйка домика показала себя с наилучшей стороны. Вывод. Можно начинать обработку казначея. На него Михаил возлагал особые надежды. Уж кто, кто, а этот должен знать куда больше. Он ведь не просто казной ведает, но и другими вопросами.
Подцепить его, Ксении не составило труда. Они ведь уже знакомы. А потому тот пошел за ней, как телок на привязи. В смысле, с гордо поднятой головой, да по-хозяйски, и она приложила старания, чтобы не разуверить его в этом.
Как и ожидалось, поведал он о многом. К примеру, Михаилу стало известно точное число княжеской дружины. На сегодняшний день на службе состоял тысяча девятьсот сорок один вой. Примерно по столько же и у князей Волынкого с Теребовльским. И таки да, надельные полки на их территории так же уже подкуплены. Причем, именно тем серебром, что доставил десяток Горазда.
Оставшиеся средства пошли на подкуп черных клобуков и печенегов. Тех самых, что прежде были в союзе с Михаилом. С его смертью и падением авторитета Пограничного, они теперь были напрямую завязаны на великого князя, что им понятное дело не больно-то нравилось. С Романовым они ведь были союзниками, а теперь стали данниками.
Князь Черниговский Изяслав Владимирович тоже без дела не сидел. Три надельных полка, что были на территории княжества, уже перешли на его сторону. По разумению заговорщиков этих сил вполне достаточно чтобы разобраться с цепным псом Всеволода, Ростиславом, и захватить Киев. Остальные князья примут руку законного правителя, вернувшего себе стол.
Вообще-то, не то чтобы спорное утверждение, а в корне неверное. Для начала не мешало бы заручиться поддержкой большего числа союзников. Конечно в этом случае вероятность раскрытия заговора увеличивается. Зато и шансы избежать большой усобицы куда выше.
Более или менее стало понятно и с серебром. Его предоставила еврейская община, которая не так давно была изгнана из Киева Мономахом. Тот вообще не стеснялся их преследовать. Сначала на законодательном уровне запретил давать в рост выше определенного процента, чем серьезно ударил по их мошне. А после и вовсе запретил ростовщичество, полностью переложив эту функцию на княжий банк, представительства которого появились во всех стольных городах Руси.
Дети Израиля были готовы финансировать заговорщиков, при условии, что банк со всеми его отделениями отойдет под их руку. И князь Черниговский, меж заговорщиков прозывающийся Рюриковичем, согласился на это условие. А отчего бы и нет, коли тот все одно останется княжеским, разве только под управлением еврейской общины.
От того и серебро в рублях, привезенных из Тарнува, было настоящим. И монеты не поленились отчеканить должным образом, причем, наверняка с прицелом на свой монетный двор. Вот не заинтересована община при таких раскладах способствовать фальшивомонетчеству. И стройная денежная система их устраивает полностью. Так как обещает серьезные барыши на одном только обмене валюты. И вообще, при должном подходе, на Руси править станут они, а не великий князь. Пусть и будут укрываться в его тени. При таких раскладах игра стоила свеч.
Разумеется, это всего лишь выводы самого Михаила. Ни о чем таком казначей знать не мог. О том спрашивать нужно тех, кто спонсировал это предприятие. Вот только Романов был полностью уверен в собственной правоте.
Бегство
— И-й-ехх! Хороша водица! — задорно выкрикнул Романов, и размашистыми гребками направился к середине реки.
— Михайло, ну вот куда тебя понесло!? Вода же холодная! — выкрикнул Зван.
Да кто бы его слушал. На дворе сентябрь, вересень, по славянски. Названия согласно Юлианского календаря пока еще не укоренились окончательно. Попы попами, а старые поверья, традиции и обычаи неизменно переходят от родителей к детям. Правда кое-что со временем теряется. Но не сразу. Вот и тут тоже самое. Как впрочем, и новых богов чтут, и старым требы кладут.
Так вот, начало осени выдалось необычайно теплым. И даже жарким. Вот и соблазнил Михаил Добролюба и Звана порыбачить. Уха, крепкое пиво, теплое солнышко. Что еще нужно для полного счастья. А вот искупаться не помешает! Вообще-то купальный сезон уж давно миновал. И русичи лишний раз в воду стараются не лезть. И уж точно ради того чтобы просто охладиться. Но Романова данное обстоятельство не остановило.
Отплыв на средину реки, Михайло вдруг начал биться и звать на помощь. При этом он неотрывно следил за товарищами. Стоит ли говорить, что те поспешили на помощь и едва скинув сапоги поплыли к тонущему. Правда, спасение в его планы не входило, а поэтому он поспешил сделать глубокий вдох и уйти под воду, начав усилено грести вниз по течению.
Как показывала практика последних дней, он мог задержать дыхание на пять минут. Хороший объем легких, плюс способность отстраняться от тела, ощущая его как бы со стороны, что позволяло справляться с большей долей негативных ощущений. Как результат не требовало титанических усилий силы воли.
Ну пять минут в свободном состоянии нельзя сравнить с необходимостью работать руками и ногами. Так что, время нахождения под водой уменьшалось более чем в два раза. И Михаил это прекрасно сознавал. Поэтому и не ставил перед собой невыполнимых задач. Главное уйти за поворот реки, до которого не так чтобы и далеко.
Он все время старался держаться левого и греб настолько быстро и настолько долго, насколько это вообще было возможно. Наконец настал момент, когда легкие горели уже так сильно, что это становилось проблемой даже при отстранении от тела. Можно конечно и полностью отключить все болевые ощущения. Но в этом случае он терял способность двигаться.
