за помощь Амади предложил мне очень ценный, но что ещё более важно, опасный для реальности стихийный артефакт, который ни в коем случае нельзя было оставлять в чужих руках. Согласитесь, было бы сложно спокойно засыпать, зная что в руках обезьяны находится черный чемоданчик с открытым замком и уже взведенным механизмом запуска всего ядерного боеприпаса простецов. И я ни разу не утрирую в сравнении степени угрозы, приводя такой пример.

Пояснять за опасность ядерной зимы никому из близких не требовалось. А Матиус с Гюнтером и вовсе состояли в «Совете Безопасности Волшебного Мира», негласной организации, куда приглашались исключительно магистры магии и действовала данная организация в тесной связке с МКМ.

— И что это хоть за артефакт такой? Если кто-то узнает, что у тебя на руках находится волшебный предмет могущий угрожать безопасности нашей планеты, как ты тут же окажешься под прицелом всех силовиков МКМ, — Голос у Гюнтера был серьёзней некуда, когда он задавал мне свой вопрос.

— Можете не волноваться, этого артефакта больше нет. Моими усилиями он покинул наш Мир.

Успокоил я своих близких, что искренне переживали за мою судьбу.

— Ты так и не ответил, что это был за артефакт? — Сунула в разговор свой любопытный носик Дора.

— Если без подробностей, то он мог послужить причиной дестабилизации реальности и прорыва полотна тварного мира, создав огромную брешь в астрал. И хоть масштаб возможной аномалии предугадать практически невозможно, но уверяю Вас, случившееся не прошло бы бесследно для всей нашей планеты и это как минимум.

И на этом собственно говоря я закончил свой рассказ об Утробе Зимви, так как не видел смысла слишком углубляться в пояснения. Тем более тогда, когда я не собирался никому из близких рассказывать об изменениях, которые я претерпел благодаря своему знакомству с Владыкой Пустоты, а также случившейся ассимиляции стихийного артефакта.

Впрочем это не помешало им вытянуть из меня все интересующие их подробности прошедшей с Амади встречи, отчего мне чуть ли не дословно пришлось пересказывать весь разговор, произошедший за столом переговоров.

— Кстати, ты ещё не передумал о своём желании встретиться с Аланом МакУисдином? — Вдруг обратился ко мне Гюнтер, когда я уже собирался покинуть гостиную и отправиться в компании Доры на пресс-конференцию.

— Естественно не передумал! А что, он наконец спустился со своих гор? Ты ведь знаешь моё условие дед. Встреча только на нейтральной территории! В гости к Макдональдам я ради шкуры наведываться не намерен. Слишком велик риск по возвращению вернуться домой с прибытком в лице ещё одной жены.

Последнее сказанное мною предложение в ответ деду вызвало смешки и улыбки у Андромеды с Матиусом. И лишь Дора опасно и недобро сверкнула на это глазами.

— В общем, мне стало известно, что сегодня вечером Алан будет в пабе Трилистник. Я уже связывался с ним и он в принципе не против пересечься там с тобой ближе к девяти — десяти вечера. Пойдёшь?

— Конечно пойду. Зелье силы нам лишним точно не будет. И что ещё за Трилистник, это вообще где?

— Это паб в Лютом переулке. Его легко отыскать. Всё время идите прямо и по левую руку ищите вывеску с ирландским клевером. И к слову, что собираешься предложить Алану взамен? Такую ценность, как шкура Эриманфского вепря, за деньги не купишь.

— А чего тут думать? У меня десятки литров яда тысячелетнего василиска.

Уверен, что отказа на моё предложение бартера уж точно не последует.

«И всё-таки какой сегодня чудесный день!»

Столько всего хорошего случилось, что прям голова кругом.

— Ты готова к выходу, дорогая? — Обратился я к своей жёнушке. Выглядела она как всегда великолепно, но мало ли что вдруг? Девушки существа непредсказуемые.

— Да, Магнус, готова. Пошли, — И подхватив меня под локоть, мы направились на выход из гостиной, а как только оказались в коридоре и скрылись от любопытных взглядов, которыми нас провожали родные, я воспользовался теневыми тропами, дабы оказаться буквально у входа в скрытый домен известный в миру как Косая Аллея.

Наконец-таки моя спортивная деятельность начала мне приносить долгожданные дивиденды. Половина турнира уже позади и за шесть игр, которые я отыграл за Пушек Педдл, наша команда ни разу не проиграла. И это при условии, что встречались мы с фаворитами турнира и уже обыграли бывших чемпионов. Естественно, такой успех Пушек, которых уже давно перестали брать в расчёт, не остался незамеченным публикой. И это я не про преданную фанатскую базу, а про Англию в целом. Впрочем, сложно было проигнорировать наш успех, когда на каждой игре я без должной скромности был неотразим. Шесть игр — шесть пойманных золотых снитчей. Феноменальный результат для новичка против именитых мастодонтов. Уже на втором матче в этом сезоне трибуны оказались битком забиты зрителями, чего не было ни на прошлой игре, ни во время всего предыдущего сезона, когда меня ещё не было в составе команды. А первая же статья, которая была написана обо мне в спортивной колонке Пророка, оказалась настоящей одой моему таланту и лётному гению. В ней мою игру признавали очень нетипичной для ловца, но от того ещё более зрелищной. И уже в последующих статьях один из репортёров дал моему стилю игры названием — Феномен Магнуса, которое теперь по всей видимости навсегда будет вписано в анналы истории квиддича. Впрочем этот же репортёр сознавался, что ему слабо верится в то, что на этом свете найдётся ещё хотя бы один игрок, который будет способен вытворять в небе тоже, что и я. Я ведь не просто за снитчем охочусь. Для меня ведь это вообще не проблема его поймать и будь у меня на то желание, все наши игры бы заканчивались в первые же минуты. Но так как таковой цели у меня не было, игры длились не менее часа. Я наоборот, специально делал всё для того, чтобы она продлилась как можно дольше. Благодаря власти над воздушной стихией отгонять золотой шарик от ловца команды противника было делом несложным. Сложнее было играть за всю мою команду вместе взятых, чтобы не допустить разрыва в счёте свыше ста пятидесяти очков не в нашу пользу, дабы у меня была возможность пойманным снитчем завершить игру победой нашей команды.

В своём большинстве игроки Пушек были ещё теми бездарями, отчего мне приходилось словно метеору метаться по всему полю и своей метлой прикрывать наши кольца, а также своих игроков.

— Неожиданно… — Выразила своё удивление Дора, когда увидела декорации, которыми было увешано кафе Фортескью, которое сейчас пестрило цветами моей команды.

— Да я сам был удивлён сильно тому, что Флориан Фортескью является одним из самых преданных фанатов Пушек Педдл. Оказывается