Этот срок можно передвинуть еще сильнее. Есть немало признаков, которые косвенно свидетельствуют, что Сталин ожидал столкновение в конце лета — начале осени. Так, например, 10 июня 1941 г. ближайшему помощнику Сталина А. Жданову был предоставлен отпуск не на месяц, как просил начальник лечебного управления, а на полтора месяца. Это секретное решение принял Сталин230. До 25 июля 1941 г. Жданов мог отдыхать. «Была ли вообще запланирована точная дата?»231 — спрашивает М. И. Мельтюхов. Скорее — предельный срок. Ожидая, когда же Гитлер сосредоточит свои войска в достаточных количествах, Сталин, вероятнее всего, имел и предельный срок, к которому Красная Армия должна была ударить в любом случае, чтобы успеть до зимы. Например, 1 августа (дата, фигурировавшая на игре января 1941 г.) или, скажем, 1 сентября, к началу осени (чтобы завершить кампанию к зиме).

Сроки Гитлера были более конкретны. Но непостоянны. Он планировал удар по СССР сначала на 1 мая, затем на 15—16 мая, но в связи с подготовкой нападения на балканские страны в марте срок был перенесен на 22 июня. А вот на проведение самой операции сроки ставились не жестко, и в этом заключался большой недостаток плана «Барбаросса», если вспомнить, что уже в октябре в России начинается время распутицы, а в декабре — морозы.

Авторы плана считали, что есть реальная возможность полностью разгромить Красную армию восточнее Днепра и Западной Двины: «Замысел немцев должен сводиться к тому, чтобы с помощью танковых клиньев не допустить создания русскими сплошного оборонительного фронта западнее этих двух рек»232, — докладывал начальник Генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер. Гитлер 18 декабря 1940 г. утвердил эту идею. Почему германское командование строило свои предположения на таком шатком допущении — русские примут бой у границы и не воспользуются своим главным географическим преимуществом — пространством? Первый аргумент в пользу этого привел Гальдер: «Если же они будут отходить дальше, они не смогут защитить свои промышленные районы»233. Гальдеру, как и Гитлеру, не могло прийти в голову, что коммунисты могут организовать погрузку промышленного оборудования на железнодорожные колеса и, подобно кочевникам прошлого, откочевать на восток, где в неимоверно тяжелых условиях дождей и морозов запустить это производство снова. Немцы привыкли брать производство завоеванных стран неповрежденным и использовать его на благо новых побед. С Советским Союзом так не получится.

Второе основание верить, что русские примут решающий бой у границы всеми своими силами, доставляла разведка. Красная Армия весь 1941 г. шла к границе. Гитлер и его генералы недооценивали размеры советской военной мощи и считали, что движущиеся к границе армии — это все, что есть у Сталина. При этом, как мы увидим, Гитлер не верил в возможность нападения со стороны СССР. Почему же Сталин согнал к границе такую массу войск? Чтобы именно здесь дать решающее сражение — пан или пропал. Подобную версию до сих пор отстаивают некоторые наши «оборонцы». Но историки уже знают о поправке, которая стала для Гитлера неприятным сюрпризом — у Сталина была возможность сформировать еще не один стратегический эшелон. Это позволяло создать оборонительный фронт восточнее Днепра и Западной Двины, даже если бы немцам действительно удалось полностью разгромить все фронты РККА западнее двух рек. Таким образом, «Барбаросса» в самой своей основе была авантюрой. Сталин не думал, что Гитлер настолько авантюристичен, чтобы строить план войны на таких газообразных основаниях.

«НО РАЗВЕДКА ДОЛОЖИЛА ТОЧНО»?

Что знал Сталин о приготовлениях Гитлера? Городецкий поторопился признать, что «в распоряжении Сталина находились точные разведывательные данные о развертывании и намерениях немецких войск, полученные из различных источников»234. Но это неверно. Данные были неточными и неполными. «В 1939 — начале 1941 г. внешняя разведка восстанавливала свои агентурные позиции в капиталистических странах. Однако в Германии важнейшие объекты разведывательного проникновения, такие, как непосредственное окружение Гитлера, высшее руководство национал-социалистской партии, Вермахта, спецслужб, в которых разведка могла бы получать информацию о политических решениях руководства Третьего рейха, остались без достаточно полного агентурного прикрытия»235. В результате информация о намерениях Гитлера была неполной, перемешанной с дезинформацией и доходила до Сталина с существенным запозданием. И то, что в результате получалось, очень удачно укладывалось в модель стратегических «клещей», а не главного удара в центре.

В сентябре 1940 г. агент Корсиканец сообщил: «Целью войны является отторжение от Советского Союза части европейской территории СССР, от Ленинграда до Черного моря, и создание на этой территории государства, целиком зависящего от Германии»236. Уто: пия? Но это же вариант Брестского мира, на который большевики согласились в тяжелых условиях 1918 г. Почему Сталин должен считать невероятным, что Гитлер может надеяться на новый Брест? И достичь нового Брестского мира удобнее всего именно с помощью стратегических «клещей». За один сезон захватить Ленинград и Украину, после чего под угрозой наступления на Москву заставить СССР пойти на унизительный, но спасительный мир.

Информация, поступавшая из Германии уже в апреле, позволяла сделать вывод, что немцы стремятся к установлению контроля над Украиной по причине продовольственного кризиса: по сведениям, полученным от графа фон Гагена, «работающего в комитете по 4-летнему плану над вопросами планирования и внутреннего снабжения Германии зерном и являющегося близким сотрудником Геринга, Га-ген весьма обеспокоен проблемой зерновых запасов в Германии, ибо созданный перед войной запас зерна в 6,5 млн т фактически уже исчерпан... Германии пришлось 2 млн т пшеницы поставить Испании,

1,5 млн Франции и, кроме того, Италии, Голландии и Бельгии... Надо искать новые источники получения пшеницы»237238.

Картина, которая возникала при анализе данных разведки, подтверждала вариант стратегических «клещей». Собственно, и само слово «клещи», которым мы до сих пор условно характеризовали советские представления о планах противника, взято из советских разведсводок. «По документам, проходящим через руки источника, видно, что объектами главного удара первоначально должны явиться Мурманск, Мурманская железная дорога, Вильно, Белосток, Кишинев и что германское командование будет стремиться путем обхода с севера, из Восточной Пруссии, и с юга, из Румынии, создать клещи, которые постепенно будут смыкаться в целях окружения Красной Армии, расположенной на границе генерал-губернаторства» . Этот