Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Военные » Граненое время - Борис Сергеевич Бурлак

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 81
Перейти на страницу:
в конце концов, простительно: он еще на фронте привык служить под началом у Синева. Но ведь ты-то сам знать не знал этого бывшего секретаря райкома, а отступаешь шаг за шагом. И что это за племя такое синевское, что повело себя после войны слишком уж свободно? Да ну их к дьяволу, братцев-демагогов!..

Витковский вышел на крыльцо, чтобы успокоиться немного.

Оранжевое солнце не спеша закатывалось за лиловую тучу, висевшую над степью, которая едва просохла после вчерашнего дождя. Мутно-желтые ручьи солнечного света, не успев соединиться, исчезли в глубоких ущельях пасмурного неба. Завтрашний день не сулил ничего хорошего.

Ему вдруг захотелось сегодня же, сейчас увидеть Наталью Журину, — в последнее время он не раз удивлялся этому порыву. Сунул в карман запасную коробку папирос и вышел из дома. «Газик» долго не заводился, и, когда он выехал, начинало уже темнеть.

Хорошо, что в степи нет ни регулировщиков, ни дорожных знаков. Павел Фомич развил скорость до восьмидесяти километров, догоняя ошалевшего от света фар тушканчика. Наконец, тот вильнул в сторону. Тогда он сбавил ход, закурил.

Павлу Фомичу казалось, что он хорошо знает Журину. Это было тем более странно,что встречались они очень мало и говорили о ничего не значащих вещах. Покойную жену, Юлию Васильевну, так и не удалось понять до конца, она была ему не то что бы чужой, но безразличной, а рядом с Журиной он испытывал — впервые в жизни — состояние душевного уюта.

Однако, что он ей скажет, бесцеремонно явившись в ее дом поздно вечером? Не объясняться же в любви ни с того, ни с сего, как объясняются теряющие голову молодые люди.

Павел Фомич еще сбавил ход перед въездом в поселок геологической экспедиции. Осторожно вырулил на улочку, растянувшуюся вдоль протоки, и, подъезжая к знакомому палисаднику, хотел было уже свернуть с дороги и не свернул, проехал мимо, косо полоснув лучом верхней фары по крайнему окну, в котором призывно светился зеленый абажур настольной лампы. Недовольный собой, он переключил скорость и вмиг вылетел на западную окраину поселка. Но тут же развернул машину обратно. Снова поравнявшись с ее домом, Павел Фомич понял, что опоздал, — свет в огне погас. Что ж, это к лучшему.

И он помчался в самые дальние бригады — все равно бы не уснул сейчас.

Наталья тоже думала о нем в этот тихий душный вечер. Больше того, она ждала его, хотя смешно, конечно, чтобы он приехал к ней так запросто, после нескольких, вообще-то случайных встреч. Она даже готова была поверить наивной женской примете, что сильные чувства начинаются с неприязни. В самом деле, как сухо, почти враждебно отнеслась она к Витковскому тогда, на берегу протоки... Наталья подошла к открытому окну. Неужели где-то опять горит нераспаханная степь, — воздух был чуть горьковатым от примеси дымка. Наверное, далеко за Тоболом, в тургайской стороне. Не так весной, как осенью неожиданны эти степные пожары. То и дело перепадают частые дожди, травы никнут, дороги раскисают, и в каждом отпечатке конского копыта стынут по утрам подковные отливки. Но стоит на денек-другой выглянуть солнцу, как приподымется, отряхнется ковыль, и вот он уже сухой, как порох: брось только спичку — и вспыхнут пламенем трескучие метелки. Земля сырая, а травы полыхают жарче, чем весной. Отшумит такой пожар на исходе бабьего лета, и не успеет степь покрыться свежей зеленью, как нагрянут заморозки.

Так и поздняя любовь: займется нежданно-негаданно, на четвертом, а то и на пятом десятке лет, высветит всю жизнь, день за днем, обдаст жаром молодости, разольет по телу тревожный звон — и тебе уже не в тягость твои годы...

Когда белый луч скользнул по окну, Наталья погасила лампу, всмотрелась в темный пролет улицы. Красная точка удалялась в направлении стройки. Только отошла к двери, как снова этот режущий свет «вездехода», и снова побежал, теперь на запад, беспокойный огонек стоп-сигнала.

«Запутался, что ли, кто?» — подумала Наталья, зная, что строители и целинники ездят напрямую, по грейдеру. Она легла в постель, закуталась простыней, полежала минут десять и, выругав себя, приняла снотворное.

А Витковский, обогнав тяжелые грузовики, остановился на развилке проселочных дорог и пропускал машину за машиной, как, бывало, на фронте перед наступлением. Незнакомый шофер притормозил, стал жаловаться.

— Часами простаиваем на Ключевой, у весов затор, ссыпать зерно некуда!

— Я им покажу... — Витковский крепко выругался и повернул на юг, в сторону Казахстана.

В пути ему не попалось навстречу ни одного порожнего автомобиля. И он все время прибавлял скорость, разгневанный до последней степени.

Бросив «газик» у конторы хлебоприемного пункта, он обошел длинную череду машин — их скопилось больше сотни. Водители спали в кабинках или резались в домино и карты на дощатой эстакаде, ярко освещенной фонарями. Он поднялся на эстакаду, прошел в будку-лабораторию (на него никто не обратил ни малейшего внимания).

— В чем дело? — спросил он плотную рослую девушку, сладко дремлющую за столиком. — Почему не берете пробы?

— Успеется, все равно принимать некуда.

— Где заведующий пунктом?

— Оставьте меня в покое, товарищ.

— Что?!

Девушка спокойно взглянула на него, нехотя поднялась из-за стола.

— Сейчас же, сию минуту приступайте к работе. И пошлите за вашим завом-разгильдяем! — Пригнувшись, он вышел из лаборатории и, проходя мимо шоферов, увлеченных своей игрой, бросил на ходу: — А ну, живо по машинам.

— Какой начальник выискался, — лениво огрызнулся один из них.

Тогда он остановился, крикнул:

— Живо!

— Ты не больно командуй, мы тебе не подданные...

Но шоферы уже вставали, загородив собой того, кто огрызался.

— Вы что, в игорный дом приехали?! Нам дорога каждая минута, а вы козелком забавляетесь!

— Так не принимают же.

— Загораем с вечера.

— Поневоле и запьешь от скуки.

— Шарашкина контора!.. Мы, что ли, виноваты?

К нему, расталкивая водителей, уже пробирался заведующий хлебоприемным пунктом, тучный мужчина средних лет, с которым он не раз встречался на бюро райкома.

— Здравствуйте, товарищ Витковский, — учтиво поклонился заготовитель.

— В чем дело? Почему у вас опять затор?

— Все склады забиты доверху. Не успеваем отправлять по этой «Дуровской железной дороге». К нам на Ключевскую хлынул поток зерна, а от нас вытекает слабый ручеек.

— У вас есть бетонные площадки, есть брезенты!

— Осталась одна свободная площадка на всякий случай.

— Перестраховщики!

— Я отвечаю за сохранность каждого зернышка. Я не допущу, чтобы хлеб, погиб, как в пятьдесят шестом.

— Знаю я, как вы отвечаете за каждое зернышко. В бакалейной лавке наказывают за обвес в сто граммов, а вы здесь обвешиваете на сотни тонн. Разжирели на дармовых харчах!

— В таком случае я снимаю с себя ответственность.

— Вы давно ни

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 81
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Борис Сергеевич Бурлак»: