Шрифт:
Закладка:
Жанровые режиссеры этого поколения были вынуждены снимать, по их собственному мнению, дурацкие истории о ковбоях, копах и грабителях. И, чтобы хоть как-то эмоционально подключиться к этой ерунде, они закладывали туда метафоры собственной жизни.
Сэм созрел как художник в индустрии, где мужья повсеместно изменяли женам, а жены – мужьям, где порой разгорались жестокие драки, но шоу всегда продолжалось. В мире, в котором продюсер Уолтер Уонгер отстрелил яйца агенту Дженнингсу Лэнгу за то, что тот переспал с его женой, Джоан Беннетт. Позднее Дженнингс Лэнг возглавил Universal, а Уолтер Уонгер, отсидев несколько лет в тюрьме, стал продюсером «Бунта в 11-м блоке» и «Вторжения похитителей тел»: на обоих фильмах Пекинпа работал в молодости.
Посмотрите на «Побег» как на историю о Сэме Пекинпе; примерьте на себя его параноидальную оптику.
Док Маккой – это Сэм Пекинпа. Сценарист и режиссер, запертый в тюрьму киномира, лишенный возможности делать то, что хочет. Бейнон, крупный студийный менеджер, которого Сэм презирает, предлагает ему снять фильм. Менеджер олицетворяет все, что режиссер терпеть не может, однако… это единственный человек, готовый дать ему работу. Он тот, кто откроет двери тюремной камеры. Жена Дока договаривается об условиях. Док пишет сценарий. Бейнон вынуждает его работать с людьми, которых сам режиссер ни за что бы не взял (Руди и Джексон), но босс дает понять, что, как наемный работник, Док не имеет права голоса. Из-за этих идиотов и бездарей фильм получается провальный и продюсер винит во всем режиссера, которого с самого начала поставил в проигрышную позицию.
А уже после окончания съемок режиссер узнаёт, что его жена, договариваясь об условиях сделки, переспала с его врагом.
Как бы Сэм Пекинпа поступил в такой ситуации?
Так же, как Док Маккой в фильме?
Возможно.
Думаю, Сэма Пекинпу волновало только одно: творческое самовыражение. Как сказал мне Уолтер Хилл: «Сэм был серьезным человеком, и он взялся за это дело с серьезными амбициями».
Нил Маккуин в автобиографии написала, что Маккуин с неохотой согласился на фильм, потому что «главным движком истории была измена его жены». Она сказала Стиву: «Милый, посмотри на это так. Ты ведь был в такой ситуации и знаешь, как это играть». Пересказывая мне это, она рассмеялась: «Кажется, после этих слов он меня нокаутировал».
«В „Побеге“ мы в последний раз увидели того Стива Маккуина, которого так любили, – говорил Уолтер Хилл. – Да, он снимался и после него, и в неплохих фильмах, но некий особенный класс, который делал Стива Стивом, больше не проявлялся ни разу».
И я с ним согласен.
Мне по-прежнему многое нравится в книге Джима Томпсона, особенно хладнокровие Дока, сцена, где он забалтывает Руди по дороге к Кэрол и стреляет в него через свою шляпу, и даже остроконечная голова Руди-Пирога.
Все это мне нравится (за исключением того, что Док – расчетливый убийца), но теперь я уже не уверен, что эти решения лучше, чем принятые в фильме. Потому что теперь, когда я смотрю фильм, я вижу не историю об ограблении банка. И не криминальный триллер о парочке беглецов-грабителей, за которыми охотятся своры бандитов и полицейских.
Теперь я понимаю: то, что Сэм придумал, а Маккуин и Макгроу разыграли между собой, это история любви.
Криминальный сюжет буквален.
История любви метафорична.
Но именно на уровне метафоры создатели фильма (и в данном случае я включаю в их число и актеров) сработали наиболее успешно.
Томпсон не просто пишет историю побега; на протяжении всей книги, от главы к главе, от страницы к странице, он проводит своих героев через ад и разрывает связь между ними.
Сэм делает ровно противоположное.
Весь фильм, от сцены к сцене, от эпизода к эпизоду, он проводит героев через ад и скрепляет их.
Если послушать поклонников Пекинпы, Джима Томпсона, Стива Маккуина или просто любителей криминального кино 1970-х, то все они согласятся как минимум в одном: что в роли Кэрол Маккой… Эли Макгроу ужасна.
Я и сам сорок лет был в числе хейтеров Эли Макгроу.
До недавних пор.
Мне понадобилось сорок лет, чтобы взглянуть на эту роль по-другому.
Начнем с того, что это, конечно, не Кэрол Маккой из книги или из сценария Уолтера Хилла.
Если вы хотите эту Кэрол, если вам нужна эта Кэрол, тогда никто не заменит первоначальный выбор Сэма, Стеллу Стивенс (разве что, может быть, Линда Хейнс, звезда «Раскатов грома»).
Да, Кэрол-Макгроу не очень подходит на роль женской половины величайшего дуэта грабителей в криминальной литературе.
Но не будем зацикливаться на том, чем она не является…
Посмотрим, кто же она тогда.
А она – женская половина одной из величайших любовных историй в криминальном кино.
Пускай она не смахивает на профессионального налетчика, она – минута за минутой, сцена за сценой – выстраивает убедительный, прочувствованный образ женщины, которая пытается спасти разрушающиеся отношения. Их пара проходит через множество тяжелых физических и эмоциональных испытаний, ныряет из одной катастрофы в другую.
И пока Маккуин переключается между двумя режимами – хладнокровием и потерей хладнокровия, – Кэрол живет, Кэрол мучается, Кэрол страдает, Кэрол боится.
Она раздавлена и уничтожена, когда ковбой-мошенник (Ричард Брайт) крадет у нее сумку с деньгами. Она в полном отчаянии ждет Дока на вокзале, не зная, вернется ли он. Я налажала? Я все испортила? Как можно быть такой дурой?
Мне кажется, что поступательная работа, которую Эли Макгроу проделывает в этом фильме, совершенно феноменальна.
Она и в реальной жизни проживала те же чувства, что изображала по контракту в роли Кэрол.
Кэрол – молодая женщина, попавшая в омут с головой. Совсем как Макгроу.
Вся ситуация с ограблением, на которое Кэрол идет с Доком, тоже похожа на реальное положение дел: Макгроу и Маккуин, на пике популярности, соглашаются на авантюру с этим фильмом.
Она страдает от того, что изменила.
Кэрол и Бейнон – это Макгроу и ее муж, Роберт Эванс.
Ей приходится иметь дело с очень непростым, взрывным, властным мужчиной, который к тому же втянул ее в тяжелый, амбициозный проект.
Кэрол в бегах с Доком – это Макгроу с Маккуином и Пекинпой на съемках этого невероятно трудного фильма.
Она влюблена – как и Макгроу.
Когда фильм вышел в прокат в США и Англии, критики безжалостно обрушились на Макгроу.
Ее топтали, рвали на части и высмеивали.
Везде… кроме Франции.
Французы с самого начала восприняли фильм как историю любви. И как раз французские критики высоко оценили эмоциональное содержание ее роли.
Лучший момент в киноверсии, придуманный Хиллом, – это сцена на свалке. В книге Кэрол и Док в поисках укрытия не раз перебираются из одной убогой дыры в другую. Хилл сводит все это к одному эпизоду:
