Шрифт:
Закладка:
Он открыл встроенную морозильную камеру, которая была заполнена различными банками, маленькими прозрачными пластиковыми пакетами и прочим, все они были помечены разными цифрами и буквенными кодами.
По словам Лильи, все эти предметы остались от завершенных расследований. Ирен считала, что именно эта особая тяга к коллекционированию наряду с занудством и дотошностью делали Муландера таким талантливым криминалистом. В этом, конечно, что-то было, хотя это также могло объяснить тот факт, почему он стал серийным убийцей.
Потребовалось бы несколько часов, чтобы осмотреть все хранящиеся здесь предметы, но сейчас речь шла о Гертруде. К сожалению, ее здесь не было, и, насколько он мог видеть, ее следов здесь тоже не имелось.
Он опоздал. Он чувствовал это. Вопрос был только в том, как Муландеру удалось незаметно вытащить ее тело из дома. Если он это сделал.
Гараж. Почему он не подумал о нем?
У него в голове возникли картины одна страшнее другой. Что бы Муландер ни сделал с женой, это точно происходило в гараже. Именно там у него была мастерская. Именно там хранились все его инструменты, и именно там он мог спокойно работать до поздней ночи.
Он поспешно вышел из помещения и поднялся по лестнице, прошел через гостиную к двери во внутренний дворик. Перед глазами у него возникла картина: Муландер загоняет машину внутрь гаража, чтобы без свидетелей погрузить в багажник черные мешки для мусора с частями тела.
Заперев за собой дверь, он поспешно прошел по настилу, потом спустился на лужайку, где все еще косила траву газонокосилка. Боковая дверь в гараж оказалась незапертой, и, как он и предполагал, там стоял потертый верстак с тисками. Там также были пилы, молотки и плоскогубцы, все они висели на предназначенных для них крючках, а на одной полке лежала дрель рядом с циркулярной пилой и несколько рулонов черных полиэтиленовых мешков.
Но никаких следов крови он не увидел. Ни на верстаке, ни на полу под ним, ни на разного диаметра дисках от пил. Нигде он не нашел ни одного высохшего пятна крови. На верстаке у катушки с белым электрическим кабелем лежал сложенный пополам лист бумаги. Он подошел к нему, развернул и начал читать.
Ингвар,
Я не знала, куда положить это письмо, чтобы ты нашел его как можно быстрее. В последнее время ты был так занят, что мы едва успевали видеться, а те редкие часы, что ты был дома, ты проводил либо в подвале, либо здесь, в мастерской.
Наверное, ты сейчас думаешь о том, как трусливо с моей стороны говорить то, что у меня на сердце, и в то же время не смотреть тебе в глаза. Но правда в том, что я не в состоянии этого сделать, я боюсь. Да, я действительно боюсь того, что ты можешь сделать.
У тебя всегда была некая темная сторона, темперамент, который делал тебя таким вспыльчивым, что ты временами оказывался на грани насилия. Я отдавала себе в этом отчет с тех самых пор, как мы встретились. Даже мой отец предупреждал меня об этом и хотел, чтобы я ушла от тебя. Но я гнала от себя эти мысли и хочу, чтобы ты знал — я никогда не чувствовала угрозы с твоей стороны. До этого воскресенья.
Ты ничего не сделал, но подумал. Я видела это в твоих глазах, и никогда еще мне не было так страшно, как тогда. Ты, наверное, думаешь, что я преувеличиваю и веду себя как истеричка. Но, как бы то ни было, это, вероятно, было именно то, что нужно для того, чтобы я наконец решилась сделать этот шаг.
Тебе это может показаться неожиданностью, но на самом деле я много думала об этом в последние годы. Но, как и в случае с советом моего отца, я отмахивалась от этих мыслей и притворялась, что все в порядке. Что этот постоянный трепет от мысли о том, за какого человека я когда-то вышла замуж, был не чем иным, как преувеличением и бредом истеричной особы.
Но я не могу больше закрывать на это глаза. Несмотря на все прекрасные годы, которые мы прожили вместе, ты и я. Несмотря на то, что ты был самым важным человеком в моей жизни и часть меня все еще любит тебя, я решила оставить тебя.
Поэтому я на некоторое время уезжаю. Куда я отправляюсь — не важно. Главное, чтобы меня оставили в покое и у меня появился шанс снова попытаться найти дорогу к себе. Так что, пожалуйста, Ингвар, умоляю тебя. Не пытайся найти меня, чтобы «образумить».
Поверь мне, я знаю, что делаю.
Только когда он опустился на колени и начал протирать плинтус, понял, насколько тот грязный. Что он уже вовсе не белый, а весь в пятнах. Он хотел, чтобы вокруг были чистота и порядок.
Он где-то прочитал однажды, что, как бы странно это ни звучало, пол, а иногда и унитаз были на самом деле самыми чистыми в доме. Самыми грязными и к тому же чемпионами по количеству бактерий на них были, по-видимому, мобильный телефон, пульт от телевизора и клавиатура компьютера, а уже за ними следовали в списке плинтуса.
Ночная миссия в некотором смысле тоже была уборкой. Все прошло, как он и планировал, так что он наконец снял этот камень с души. Миссия была выполнена, и предыдущее фиаско, можно сказать, полный провал, теперь не было открытой воспаленной раной. Она была продезинфицирована, как следует промыта и со временем должна превратиться в красивый шрам.
Уже завтра снова наступит время для нового задания, но он не чувствовал никакого напряжения. Большая часть была под контролем. Сегодня утром он достаточно быстро преодолел свое обычное расстояние в бассейне и впервые смог уложиться в два часа. Он даже заказал резиновую лодку с подвесным мотором, закупил припасы и упаковал большую часть снаряжения.
Но не бывает так, что везет во всем. Внезапно очнулся дверной звонок в прихожей и начал звонить. На этот раз он даже не вздрогнул. Та женщина-инспектор теперь бывала здесь так часто, что было бы удивительно, если бы она не пришла и не позвонила и сегодня тоже.
Это начинало раздражать. Вся его гармония и сосредоточенность, над которыми он так долго работал, чтобы продолжать двигаться вперед, были разбиты на мелкие кусочки этим действующим на нервы звуком. Если бы только он мог забить на это… Пусть бы звонила себе! Но у него не получалось забить. Назойливый сигнал мешал ему думать. Он даже не мог закончить отдраивать чертов плинтус.
Может быть, стоило покончить с этим раз и навсегда. Можно было без проблем просто открыть дверь, впустить ее, выслушать, и совершенно спокойно избавиться от нее одним из способов, который выберут кости.
Времени было не так много, так что сначала нужно получить ответ «да» или «нет» на вопрос: позаботиться об этом сейчас или оставить все как есть? Он снял перчатки, достал одну из шестигранных костей, которые всегда лежали у него в кармане, потряс кубик в руках и бросил на пол.
Тройка.
Вместе с единицей и двойкой это означало «да», это не могло не радовать: кости снова были заодно с ним. Теперь оставалось только решить, как все будет сделано, тогда ему останется только открыть дверь. Он бросил кости еще раз, чтобы выяснить, в какой категории следует продолжать. Как всегда, нечетные числа означали орудия убийства, а четные — способ убийства.
