Кажется, Эльза не услышала его извинения. Или не придала ему значения. Она продолжала возиться с инструментами, низко опустив голову, так, что волосы почти полностью скрыли ее лицо.

— А вот сейчас будет сложно без анестезии, — девушка подошла к нему, держа в руках иглу. Ее нижняя губа была закушена, и Дэйм, кажется, даже не придал значения словам, засмотревшись на чуть розовеющие скулы. Эльза совсем, ни единой своей чертой не была похожа на ведьму. Даже на ту, которую ему пришлось соблазнить ради достижения собственных целей. Горные ведьмы в первую очередь все равно оставались злобными расчетливыми тварями, мстительными, жестокими и коварными. В его же пленнице ничего этого не было, иначе стала бы она помогать тому, кто изначально плохо с ней обращался?

— Ваши иглы немного отличаются от наших, — продолжала девушка, не замечая его взгляд. — И иглодержателя нет, придется руками, еще и без перчаток. Надеюсь, антисептик у тебя достаточно сильный, но неплохо, конечно, потом еще антибиотик добавить. В вашем мире есть? И анестезия опять же…

— Потом у лекаря возьмем целебную мазь, — некромант, наконец, вынырнул из собственных размышлений. — Она немагическая, на основе экстрактов трав. Должна на меня подействовать. А обезболивать не надо, потому что мне не больно.

Глаза Эльзы удивленно распахнулись. Затем, глубоко вздохнув, она обернулась, будто снова что-то искала. Положила иглу в лоток, в котором до этого кипятила и озадаченно нахмурилась.

— Мне нужно чем-то подвязать волосы, иначе они будут мешаться. В идеале, конечно, шапочку, но вряд ли у вас здесь есть такие.

Дэйм молча стянул с собственных волос шнурок и протянул девушке. Его черные пряди рассыпались по плечам, непривычно щекоча спину, так как некромант привык ходить либо с косой, либо с хвостом. В его экспериментах распущенные волосы тоже довольно часто бывали помехой.

Смутившись, девушка приняла шнурок и ловко убрала мешающие ей локоны в низкий хвост. Ее лицо без обрамления белоснежных прядей как будто стало еще бледнее и выразительнее, а серебристые глаза — темнее.

— Спасибо, — улыбнулась она и снова пошла мыть руки. С мылом, до самого локтя. Вернувшись, девушка снова взялась за иглу и добавила к ней тонкую шелковую нить.

— Мне, если честно, было бы спокойнее, если бы я сделала тебе укол. Скажи, в вашем мире есть карпульные шприцы? Новокаин? Лидокаин?

Дэйм отрицательно качнул головой, не понимая, о чем речь. Эльза снова глубоко вздохнула.

— Тогда, если что, разрешаю тебе кричать, — она заглянула в изумрудные, слегка удивленные глаза некроманта. Мужчина был бледен, и складывалось ощущение, что он едва удерживал себя в сидячем положении, готовый вот-вот отключиться. Возможно, в его случае так даже было бы лучше. Но разрез был небольшим, достаточно было наложить несколько одиночных швов, чтобы стянуть края раны. К сожалению, место было такое, что любое движение рукой могло привести к расхождению шва, и Эльза решила, что конечность тоже придется зафиксировать. Пусть лучше недельку походит с бандажом.

Склонившись над магом, девушка пальцами одной руки стянула края раны, а другой воткнула загнутую до состояния полукруга иглу в кожу. Дэйм затаил дыхание. Про боль он солгал, она чувствовалась, но он умел терпеть. Только каждое прикосновение холодных пальцев к его телу вызывало волны мурашек в позвоночнике, как будто происходило нечто настолько удивительное, чего по определению не могло быть в Алассаре. К тому же, когда Эльза наклонилась, предпочитая работать стоя, некроманту открылся шикарный обзор на белоснежную грудь в глубоком вырезе ее наряда.

В висках мага пульсировало, жар плыл по венам, стремительно распространяясь по телу и вызывая кипение крови, но он просто не в силах был оторвать взгляд от этого зрелища. Полные, круглые, на вид соблазнительно мягкие. Идеально.

— Кажется, ты нашел себе обезболивающее, — хмыкнула девушка, легко перехватив его взгляд. Маг ничуть не смутился, но задал вопрос, который уже несколько минут не давал ему покоя.

— Почему ты помогаешь мне? Как называется, когда похищенная девушка вдруг зашивает рану своему похитителю?

Продев нить сквозь края раны, девушка ловко завязала узелок.

— Ответ на второй вопрос — Стокгольмский синдром, — не поднимая головы, ответила она. — Так это называется в нашем мире. Это травматическая связь, когда жертва проникается сочувствием и симпатией к агрессору. Но это, поверь, не наш вариант, — ее губы дрогнули, но улыбка на них так и не появилась. — А я помогаю, потому что хоть и не врач еще, но осознанно выбрала для себя этот путь, и сходить с него не собираюсь. Я не могу просто смотреть, как кто-то истекает кровью, и просто оставаться в стороне. Если тебе так проще, можешь считать это моей слабостью.

Игла снова вошла в кожу, и на этот раз Дэйм тихо зашипел сквозь плотно стиснутые зубы. Эльза на это лишь покачала головой, но работу свою не бросила.

— Я, конечно, ни разу не химик, и моих знаний вряд ли хватит для изготовления сложных эфиров вроде новокаина, — внезапно охрипшим голосом произнесла она. — Но уж алкоголь-то у вас должен быть. Если нет, я поделюсь с вами секретом создания специального аппарата, потому что совсем без обезболивания жить нельзя.

— Алкоголь есть, — с некоторым трудом произнес Дэйм и мысленно позвал Мартина, чтобы тот вернул в лабораторию целителя. — Но он на меня не действует. Тьма нейтрализует его в моей крови, приравнивая к яду.

— Удобно, — хмыкнула девушка, перейдя к третьему стежку. — И печально. Не напиться в хлам, не поорать песни, не побегать голым по кампусу.

— Для всего этого мне не нужен алкоголь, — некромант поднял голову и усмехнулся. — Я хозяин в этом замке, и могу делать все, что пожелаю.

— Ну-ну.

В этот момент дверь медленно отворилась, впуская в лабораторию эльфа и целителя. Мейстер Айдар приблизился и заинтересованно уставился на работу девушки, которая, судя по всему, уже заканчивала свою работу.

— Любопытно, — наконец, произнес он. — Насколько мне известно, у нас уже лет сто такое не применяется, все лечится при помощи магии. И как вы…?

Выразительный взгляд некроманта заставил мейстера закрыть рот и не произнести до конца вопрос, который девушке слышать было вовсе не обязательно. Однако, изумление на лице целителя было таким сильным и искренним,