— Не разговоривал.

Его друг вздохнул.

— Алекс, я не хочу вмешиваться в это…

— Тогда не надо. — Алекс оторвал взгляд от Сальвия и сосредоточился на сержанте. — Ты здесь для того, чтобы докладывать.

Эш покачал головой.

— Я уже все рассказал, и там ничего нет.

В желудке Алекса образовалась яма.

— Я думал, ты ходил туда, где Казмуни разбили лагерь.

— Ходил. Но это не помогло.

Алекс и не ожидал многого после восьми месяцев пребывания в условиях стихии.

— Но они показали тебе, где они нашли то, что нашли. Какие у тебя мысли?

— Это не то место, которое я бы выбрал для лагеря, — сказал Эш. — Видимость была ограничена в большинстве направлений, и это было плохое место для переправы через реку, даже в августе.

В настоящее время река Каз текла быстро и высоко из-за таяния горных снегов. Алекс пока не рискнул переправляться через нее, надеясь, что в ближайшие пару недель она успокоится.

— А вот что там было, так это довольно четкий путь к Джован.

— Наверное, это и было их целью. — Алекс сложил руки и отвернулся от костра, чтобы не смотреть в его сторону.

— Может быть. — Эш пожал плечами. — Я собираюсь завтра отправиться вверх по реке и посмотреть, смогу ли я достать для нас несколько лодок в одной из деревень. Может пригодиться.

Алекс кивнул.

— Похоже, это хорошая идея. Быстрая связь и перемещение, по крайней мере, в одном направлении.

— Именно.

Оба не разговаривали еще полминуты, в течение которых взгляд Алекса снова переместился на огонь.

— Новолуние будет через два дня, — сказал он наконец. — Посол намеревался уехать к этому времени. Наши депеши дойдут до Теннегола примерно за десять дней. Он пересечется с моими вторым и третьим донесениями ни о чем. Это будет выглядеть не очень хорошо.

Сержант прислонился к стволу дерева, отчего стал еще ниже ростом.

— Я расстроен не меньше тебя. Но у нас еще есть по крайней мере три недели до его приезда.

— Эш? — Его друг поднял голову. — А что, если там нечего искать?

Эш покачал головой.

— Никто не приходит просто так. Они вернутся.

Странно было надеяться на то, что чужое вторжение удастся отразить, но Алексу казалось, что от этого зависит его карьера.

Глава 29

Сальвия вошла в командную палатку, когда ей было приказано, со связкой писем в руках. Алекс поднял глаза от своего места, где он сидел и писал отчет.

— Уже поздно, — сказал он. — Я хотела спросить, собираешься ли ты слать эту депешу.

Она пожала плечами.

— Она не отправляется до утра.

— Значит, нет. — Алекс вернулся к своей работе, но не раньше, чем она заметила нетерпеливый блеск в его глазах. — Вы можете положить их в сумку вместе с остальным.

— Спасибо. — Сальвия опустилась на колени и приподняла крышку кожаного мешка, лежащего на земле. В нем было немного. Она нахмурилась. Это может быть проблематично. Она положила свою сумку и встала. — На этой неделе не так много, — сказала она небрежно.

Алекс жестом указал на стопку на углу стола.

— О, сейчас я ее еще утяжелю.

Сальвия расслабилась. Должно быть, он добавляет то, что Эш уувиде за время своего отсутствия. Алекс тоже был гораздо веселее, чем обычно. Несомненно, потому, что сегодня ему будет что почитать. Возможно, сейчас было самое подходящее время.

— Капитан… — начала она, и он резко обернулся. — Алекс, — продолжила она. — Я слышала, что завтра вы отправляетесь с командой на другой берег реки.

Алекс подозрительно сузил глаза.

— Да.

— И я хотела спросить, могу ли я пойти с тобой, — быстро сказала она.

Алекс покачал головой.

— Сальвия, мы уже обсуждали это.

Черта с два они это обсуждали.

— Но я могу идти в ногу и не буду мешать. Пожалуйста?

— Ты не будешь мешать, потому что тебя там не будет.

— Но…

— Я сказал «нет». — Алекс вернулся к письму. — Ты не должна покидать лагерь. Не проси больше.

Сальвия не ожидала, что он скажет «да», но резкий отказ все равно задел. Она ушла, не сказав больше ни слова, и расположилась через два ряда, чтобы наблюдать и ждать. Было уже поздно, и большинство в лагере легли на ночь. Алекс был единственным офицером, который еще не спал. Через десять минут фонарь в командной палатке зашевелился. Алекс вышл, держа в одной руке фонарь, а в другой — пачку писем Сальвии. Сальвия притаилась за стеной из брезента и несколько минут ждала, пока он устроится в своей палатке, а потом поползла обратно.

Ключ к убедительному обману, как поняла Сальвия в прошлом году, заключался в том, чтобы быть честным везде, где это возможно. Это не только уменьшало количество лжи, за которой приходилось следить, но и уязвимость, которая часто сопутствовала правде, вызывала сочувствие у тех, кого обманывали. В письмах к Клэр были искренние наблюдения и чувства, даже когда она описывала свое разочарование Алексом и тем, что оказалась запертой в периметре лагеря. Она надеялась, что он действительно прислушается к ее жалобам. Лучшие приманки не были фальшивыми сами по себе.

В темной командной палатке Сальвия опустилась на колени и стала нащупывать ранец. Алекс переложил сумку курьера, когда добавлял последние письма и убирал свою, но она была недалеко от того места, где она видела ее в последний раз. Быстро запихнув содержимое сумки в китель, она нашла печать командира Алекса и спрятала ее в рукав. Быстро прислушавшись, нет ли поблизости кого-нибудь, она выскользнула наружу и непринужденно пошла к своей палатке.

Ей нужно было торопиться. Нужно было не только прочитать все, что было в дюжине маленьких пакетов, и запечатать их, но и добавить все, что имело отношение к делу, в свой и без того толстый доклад королеве. Затем нужно было вернуть все в командный шатер и оставить ранец еще немного наполненным. Оставалось надеяться, что Алекс не заметит лишнего содержимого, когда утром будет заменять ей письма. Пока что он этого не сделал.

Глава 30

Норсари действительно двинулись на юг. Они двигались так быстро, что Хузар с трудом поспевал за ними, но он также потерял время на поиски нескольких кимисар в этом районе. Тактика рассредоточения солдат оправдала себя — все были живы и учтены, и по пути удалось собрать туманную картину разведки. Наиболее полезная информация поступала от людей, знающих местность. С тех пор как прошлым летом он оставил след на юге, Демора удвоила свои потрулирующие отряды. Это