Шрифт:
Закладка:
— Нет. Ты всё сделал по протоколу. Пусть ты и уволился, но мы тебя прикроем. Ты дело раскрыл, Ковалёв. Никто тебя не слушал, а ведь ты всё верно говорил и делал.
— Ага. Давай дальше без меня, ладно? Я на рейс опаздываю.
— Какой ещё рейс?
— Теперь уже утренний. Или даже дневной. Сумку ещё надо собрать. Отправлю тебе всю информацию по Косте уже из дома. И всё, что сейчас сказал, тоже распишу. Подпись поставлю, отсканирую, отправлю, не волнуйся. К утру всё будет у тебя. Из страны-то меня выпустят?
— Выпустят, но… Погоди. Ты что, улетаешь? Куда? Надолго?
— На море, Лёх. Люди в отпуске ездят на море.
— Но ты не в отпуске. Ты уволился. Нахрена? Викторович бы разрулил всё. Он, кстати, рвёт и мечет. Чуть не порвал всех, когда узнал, что ты ушёл. А ему ведь сейчас волноваться нельзя, только вчера из больницы вышел, завтра уже на работу выходит. Он очень просит тебя приехать с утра пораньше. Раз ты пока не брал билеты, может, сначала к нам заскочишь? Тем более ты теперь к этому делу привязан. Не только как свидетель.
— Не могу, Лёш. Отдых ждёт.
— А как же Ева? К ней ты зайти не хочешь?
— Она в порядке, ей больше ничего не угрожает. Значит, мне у неё делать нечего. В больнице её недолго продержат. Да и к тому же к ней есть кому заходить.
— Ну ты хотя бы позвони, как вернёшься.
— Позвоню. Всё, Лёх, погнал я. Море заждалось, — Дмитрий открывает автомобильную дверь, но, вспомнив кое о чём, вновь поворачивается к Алексею. — Чуть не забыл. На вот, — он протягивает Лёше пистолет. — Костин.
Алексей берёт табельное оружие, делает два шага к Диме и еле слышно спрашивает:
— Семён ведь не заносил над Евой нож, когда ты выстрелил? Он ей никак в этот момент не угрожал, так ведь?
— Не понимаю, о чём ты. Он хотел её убить. Я сказал правду.
Четыре недели спустя
Грудастая блондинка ставит на столик два коктейля и удаляется, покачивая бёдрами. Дмитрий провожает её равнодушным взглядом, берёт со столика стакан и делает глоток. Холодная жидкость — просто спасение в такую жару.
С самого утра они расположились у бассейна. Время здесь течёт непростительно медленно. Такой ритм жизни кажется Дмитрию чем-то диким, неестественным. Торопиться некуда, делать ничего не нужно. Ужас. Благо вид шикарный, водичка в море хорошая, тёплая, а у бассейна и того лучше — чистая, прозрачная и тоже морская. Вот Дима и плавает. Плавает и загорает. Гуляет. Ест. Спит. И ещё заливает мысли о Еве алкоголем. Только не помогает нихрена. Обилие грудастых красоток немного скрашивает настроение, но всё равно оно паршивое. Ни солнце его не поднимает, ни коктейли, ни старый друг, с которым они не виделись уже несколько лет, ни его общительная жена.
Первые три недели Дима провёл здесь в одиночестве, если не считать ежедневных Лёшиных звонков. Молодожёны приехали сразу после свадьбы, о которой Дима даже не знал. Он вообще со своей работой выпал из социальной жизни. А теперь и работы нет. Алексей просит его вернуться, однако Дима почему-то не видит для себя там перспектив. К тому же в Москве Ева. Значит, лучше Диме быть пока здесь. Иначе сорвётся и поедет искать с ней встречи. Ещё набьёт её любовнику морду. Кому это надо?
— Всё киснешь? — спрашивает Роман, присаживаясь на соседний лежак. Всю неделю они с женой безуспешно пытались расшевелить Диму, однако попыток не оставляют до сих пор.
Друг только что вышел из воды, от него веет прохладой, и Дима решает, что тоже не помешало бы окунуться. Но не тут-то было. За завтраком Диме удалось отмахнуться от разговоров, однако сейчас Рома явно настроен серьёзно. Ему что, своих проблем мало? Пусть занимается женой. Где она, кстати? Ушла куда-то минут двадцать назад и до сих пор не вернулась.
Дима оглядывает территорию бассейна в поисках Жени, говорит Роману, что нужно поискать её, но Роман качает головой и продолжает:
— То есть ты даже не поговорил с ней?
— А о чём разговаривать, Ром? — отвечает Дима вопросом на вопрос.
Позавчера он наконец поведал Роману об увольнении и — главное — о Еве. И сразу же пожалел об этом. Тому, что Дима ушёл из управления, Рома был только рад. Сам давно подбивал его уволиться. А вот что касается Евы… Роман и его новоиспечённая жёнушка Евгения набросились на Диму так рьяно, что он поспешил ретироваться в свой номер, а вчера с утра пораньше покинул территорию отеля и на весь день уехал в город. Один. Но сейчас путь к отступлению отрублен, потому что Женя уже пристроилась на шезлонг, находящийся с другой стороны от Димы, и сразу ринулась в бой:
— Как это «о чём разговаривать»? — Евгения всплёскивает руками. — Ты должен был дождаться, пока она придёт в себя, и поговорить с ней.
— О чём? — Дима радуется тому, что тёмные очки скрывают то, как он закатывает глаза. Не особо культурно это, только вот Диму сильно раздражает то, что эти двое лезут в его личную жизнь. — Она же ясно сказала, что нашла себе кого-то, — вновь произносит Дима, чувствуя себя попугаем. Он повторял эту фразу уже раз шесть. И вот снова.
— Может, соврала? — Женя прищуривается и поглаживает свой пока ещё плоский животик, а Дима морщится. И так тошно, а она только сыпет соль на рану. — Я вот Ромке врала о том, что не хочу быть с ним. Столько дров наломали. Правда, котик? — Евгения посылает Роме воздушный поцелуй. — Не принесёшь мне лимонад с базиликом?
— Конечно, радость, — Роман тут же срывается с места, подходит к жене, чмокает её в макушку и направляется к бару.
Ну всё. Теперь Диме точно не отвертеться. Женя настроена прополоскать ему мозги. А ей в этом нет равных, за неделю Дима успел в этом убедиться. Вроде такая милая на вид, но мозг выносит качественно. Однако в её положении это простительно.
Беременность сделала Женьку ещё красивее, но вот характер испортился. Роман исполняет каждый каприз жены, однако Женя всегда находит, к чему придраться. Дима поражается выдержке друга. Видимо, он и правда души не чает в своей жёнушке.
Удивительное дело: Роман Власов — романтик и однолюб. М-да. Дмитрий помнит его другим. Раньше друг относился к женщинам как к вещам, которые можно купить, а, использовав, избавиться. Теперь Рома полная своя противоположность. Трясётся над своей «нимфой», сдувает с неё пылинки и смотрит с щенячьим обожанием во взгляде. Кто бы мог подумать. Как Евгении удалось настолько изменить прожжённого циника?
Страшная женщина. И она намерена выскрести Диме мозг ложечкой. Сбежать бы отсюда. Но Диме не хочется оправдываться перед Романом за то, что бросил Женьку тут одну. Так что, хочет Дима того или нет, но выслушать Женю придётся.
— Ну давай уже, Жень, говори всё, что хотела. Я полностью в твоём распоряжении.
Дима усмехается, допивает коктейль. Вдруг алкоголь поможет превратить её болтовню в белый шум? Дмитрий косится на столик. Рома даже не притронулся к своему напитку, значит, вопрос с добавкой решён. Отлично.
