Они проходят под каменную арку и внутри Лале оказывается, будто бы во сне. Но постепенно ощущение сна сменяется пребыванием где-то глубоко под землей.

Такое ощущение создается из-за холода.

В центре тюрбе Лале замечает гроб, покрытый богато вышитыми покрывалами. На негнущихся ногах она медленно подходит к нему и встает рядом.

Был бы ее кузин здесь же, если бы в тот день она повела себя менее легкомысленно? Покоился бы он мертвый в этом одиноком холодном месте, или бы вместе со своей собакой и остальными учениками подставлял прекрасное лицо лучам солнца?

Чем больше Лале вспомнила Хасана, его улыбку, добродушие и неподдельную доброту, тем хуже ей становилось. А стараясь заглушить эмоции, она лишь сильнее погружалась в омут молчания. В итоге, результатом лишь пары минут становятся вначале подрагивающие плечи.

Лале прислоняет ладонь к лицу, стараясь прекратить рыдания, но слезы начинают еще быстрее литься по ее лицу. Она не издает воплей и стенаний, и если бы здесь была полная темнота –едва ли бы вообще кто-нибудь решил, что здесь кто-то плачет.

Но окна золотым свечением освещают помещение, потому Лале понимает, что не имеет смысла скрывать того, что Влад уже все равно не видел.

– Мне так его не хватает – поясняет она – он был очень хорошим человеком. Действительно хорошим. Наследник престола сам захотел учиться в школе наравне с остальными. Никогда не зазнавался. Всегда был со всеми приветлив.

Лале всхлипывает, и теперь уже не может удержаться:

– Он и погиб-то потому, что пошел искать свою собаку в грозу!

На лице Влада проступает задумчиво-смятенное выражение. Его голос заметно понижается, когда он говорит:

– Не думал, что когда-нибудь скажу такое об османе – но мне жаль, что он умер.

Теперь девушка уже закрывает лицо ладонями и позволяет себе вволю отдаться эмоциям. Где, если не здесь, скорбеть по безвременно ушедшим?

Она совершенно не ожидает этого, потому вздрагивает, когда Влад легонько трогает ее за плечо. Он едва касается ее своими пальцами, и тут же убирает, словно сам не уверенный в целесообразности своего выражения сочувствия.

Лале отнимает руки от лица и оборачивается к подошедшему юноше. Ранее, чем успевает подумать, она кидается ему в объятия, уверенная, что он продолжит ее утешать и быть может, от человеческого тепла она найдет утешения больше, чем от картин и гложущих мыслей.

Но в ответ на такой эмоциональный порыв Влад лишь резко делает шаг назад и чопорно встает, замерев, точно изваяние, на расстоянии вытянутой руки от Лале. Она изумленно хлопает ресницами, не до конца поняв, почему он отстранился от нее, если сам подошел утешить.

Но Влад продолжает неподвижно стоять, а лицо его застывает, будто бледная маска. И лишь глаза, ярко-голубые глаза, начинают гореть и искрить.

Лале становится неуютно и только сейчас она осознает глупость своего поступка. Неловко перемнувшись, она уже сама делает шаг от Влада и вновь подходит к гробу.

– Я все время спрашиваю себя – почему он? Почему именно Хасан?

Из тени выступает массивная темная фигура, и раскатистый низкий голос отзывается:

– Я тоже постоянно задаю себе этот вопрос. И самое ужасное – что я знаю ответ.

–10-

Лале испуганно поднимает голову и смотрит в сторону входа тюрбе. Фигура делает шаг вперед и она тут же узнает говорящего.

– Дядя Мурад! Мое почтение, падишах..

Султан делает еще несколько неспешных шагов к гробу:

– Я рад, что встретил тебя здесь. Что ты помнишь Хасана.

Но тут Султан Мурад, будто бы тактильно ощутив присутствие кого-то постороннего, кто сейчас скрывался в тени, поворачивает голову к Владу, что с момента его появления не проронил и слова.

Даже Лале было забыла, что они с дядей находятся здесь ни одни.

– М-м, это вы, мой юный друг.

Сложно сказать, какие эмоции скользят в голосе султана. Лале так и не смогла понять, удовлетворен он или наоборот разочарован тем, что племянница привела к Хасану постороннего человека, пленника.

Она уже собирается открыть рот и пояснить, что совсем не звала его ни за собой, ни тем более сюда, но султан опережает ее, все еще обращаясь к Владу:

– Видите, у вас уже появились здесь друзья. Вы гуляете с племянницей падишаха. Вас не засадили в клетку, не морят голодом. Скоро вы поймете, что османы вам не враги.

Лицо Влада Лале тоже не может разглядеть. Сложно сказать, потемнело ли оно вновь, когда он весь стоит в тени у стены. Но она имеет все основания подозревать, что едва ли слова дяди Мурада вызвали во Владе какие-то теплые чувства.

Как заметил Аслан – их с братом насильно оторвали от семьи и поселили здесь, с врагами и завоевателями их страны.

Даже самые приветливые и открытые жесты, наверняка, трактуются Владом негативно и враждебно.

Султан вздыхает и чуть указав ладонью на выход, говорит:

– Ступайте, дети, я хочу побыть наедине с сыном.

Но уже возле самого выхода, окликает племянницу, будто запамятов сказать ей что-то важное:

– Я ты, Лале, зайди ко мне вечером. Я пришлю слугу.

* * *

До самого вечера Лале сидит как на иголках. Дядя Мурад приглашает очень редко и она успевает перебрать всевозможные причины, по которым он вдруг мог захотеть увидеть ее сегодня.

С момента оглашения его желания она настолько оторопела, что даже не обратила внимания на то, каким отстранённым стал Влад. Когда они вышли из тюрбе, он даже не пытался вновь за ней увязаться, идти рядом, острить, язвить или что-нибудь еще, что было бы вполне ожидаемым после встречи с султаном.

Нет, они просто оба поклонились дяде Мураду, вышли.. и Лале даже не заметила, как Влад исчез в саду. Он не попрощался, ничего не сказал, не спросил. Учитывая, с какой иллюзорной скоростью он испарился, то, вероятнее всего – даже не делал паузы после выхода. Поклонился султану, вышел и, не оглядываясь, ушел прочь.

Лале было бы проще дать оценку Владу, если бы он вел себя нормально, обыденно. Даже плохие люди, ведущие себя обыденно, настолько же понятны, как хорошие. Но люди, которые непоследовательны в своих действиях, и чьи мотивы разгадать просто невозможно – становятся непонятными. А учитывая их непредсказуемую агрессивность и враждебность – опасными.

А с опасными людьми Лале дел предпочитает не иметь.

Наконец, к вечеру за ней приходит слуга и проводит до покоев султана.

– Здравствуй, милая, как ты?

Лале кланяется и произносит несколько дежурных фраз, необходимых по этикету. Но султан лишь отмахивается на них и чуть хмурится:

– Оставь это все. Скажи, ты скучаешь по Хасану? Ты навестила его в тюрбе, это о многом говорит.